В последнее время (год, два или пять?) он сам себя сравнивал с калейдоскопом, который об угол ударили, кинули наземь, затем станцевали на нем с увлеченьем в спецназовских берцах лезгинку.
Теперь его внутренний космос шуршал, выдавая ехидные изображенья, заместо поэзии прозу, к стопам горизонта с его эмпирей свергались цветастые осыпи, коды кошмаров и той, что напрасно гонялась по кругу за анестезией.
Он спятил – бесспорно! Как минимум, наполовину. И великодушно себе выписывал верный диагноз, когда в людном парке скользил по меловым рисункам детей, по плитам, и следом за розовой рыбкой, лиловым слоненком, пятнистым жирафом вдруг, сам не желая того, примечал силуэт распластанного вкривь и вкось человека…
«И баста!» - мычал он под нос, покидая свой дом, откуда его многократно давно изгоняли, как злющего духа, угрюмо окурок грызя, почти на ходу извлекая сим-карту, куда были вписаны годы (семь, пять или три?).
Прицельно пульнув ею в темную тую, он враз облегченно постиг: вот и все, что имел он, лишился чего, ни меньше, ни больше, а именно: кукиш.
И след его сумерки зашифровали.
7.11.2018.
|