На набережной, что над океаном, Я провожу с природой рандеву. А слева чередою непрестанной Взмывают самолёты в синеву.
Летят наискосок – от суши к небу, В котором тают, как апрельский снег. Их ждут края, где я ни разу не был, И где бывал, и даже не во сне.
На высоте над ширью океанской Расходятся их лётные следы: Налево – жаркий юг американский, А дальше – антарктические льды.
Направо Орегон или Аляска, А прямо – до Японии маршрут. Чуть в сторону – гавайских пляжей сказка, В Пекин и на Гонконг пути ведут.
А рейс, что, развернувшись аккуратно, Летит заветным курсом на восток, В Нью-Йорке дозаправится, понятно, Чтоб в нашем Домодедове быть в срок.
И я ему шепчу: -Привет России! Живу, отчизну в памяти храня. Ты весточку оттуда принеси мне, Надеюсь, помнит родина меня.
Для всех обратных рейсов сбора точка, - Она за Сантамоникской горой. С её вершины тянется цепочка Скитальцев, возвратившихся домой.
Снижаются они с высот небесных, Тот – мистер, тот – месье, тот, скажем, - герр. Какой тут из России неизвестно, Из Питера родного, например?
Летят в сиянье солнечного света И в тусклом озарении луны. Никто из них мне не везёт ответа, Видать, мы лишь Америке нужны...
Напрасно трачу нервы и усилья, Напрасно устремляю в небо взгляд. Наверно, там теперь моя Россия, Откуда самолёты не летят.
|