На пушистый ковёр увлекла, разбросав самоцветы, Куртизанка-зима пилигрима из дальних краёв. В скрипке шалого ветра почудилось путнику лето, И очнулась внутри усыплённая грустью любовь.
И окрасилось небо на западе спелым кармином, Из глубин подсознанья всплывал неоконченный стих. Утонули в снегах неопознанных троп серпантины. Непослушным губам не случилось сказать - "отпусти".
Составляя букеты из ласковых слов и созвездий, Пилигрим забывал, для чего он отправился в путь. Резкий северный ветер ворвался печальным предвестьем, Но уже ничего не исправить, ничто не вернуть.
И снежинки не таяли больше, к лицу прикасаясь, Узнавая свой холод под кожей открытого лба. В беспредельной степи - ни конца не найти в ней, ни края - Убаюкала путника медленной ночи волшба.
|