Жила была Мума на свете.
С ней Лень встречалась на рассвете.
И под неспешный скрип пружин,
Вела беседы про прижим
Великосветской знати местной,
На самом деле неуместный,
Как представлялось сей Муме.
Ведь отдавала силы все
Мума, не солоно хлебавши.
А толку - ноль, и день вчерашний,
Похож на нынешний, как лист,
Не измалёванный и чист,
Как-будто мастера рука
Его зачем-то берегла.
«Ну, кто же может каждый день
Ходить работать. Что за хрень.
Да, и к тому же за гроши.
На них не купишь и лапши,
Италианского замеса.
И на пикник тебя повеса
Не пригласит. Ведь ты - Мума,
Всех подворотен ты кума.
Что в фас, что в профиль - нищеброд.
А так хотелось в чей-то род,
Викторианский записаться.
В нём жить, ... и жизнью наслаждаться.
Вокруг тебя ... рабы, рабы!
Кто пятки лижет. Кто в сады
Несёт тебя на паланкине.
И дифирамбы, в сладкой мине
Слагает только в честь тебя.
Кто - гладит твой бес-ценный зад,
Расставив все флаконы в ряд
Заморских, нежных ароматов,
Способных даже у приматов
Возжечь желания огонь.
И сжечь дотла ужасный сон,
В котором ты, как червь безродный,
Навоз вздымаешь благородный,
Всё для того, чтоб господин
Был возле Бога. И один,
Во все века был над тобою,
Как Солнце в небе над Луною.
Пора уже и честь-то знать.
Тебе, Мума, пора признать,
Что совесть - это лишь отстой.
Державы пережиток справной.
Она сейчас, как нежеланный
И очень вредностный порок.
Тебе пора мне дать зарок,
Что впредь ты будешь осторожно,
Свою секрецию возможно,
Диффузно вспрыскивать во власть,
И укреплять свою в ней масть.
Иначе, ты Мума, одна,
Работать будешь до утра.
А вот, народ повсюду местный,
Тебя, как прыщик неизвестный,
Захочет с корнем сковырнуть,
Чтобы познать твою здесь суть».
Мума затылок почесала.
Кажись права-то Лень, достала
Такая праведная жизнь.
Балду пинать, оно кажись,
Намного легче, если сроду
Тебя к чужому огороду,
Так и манит, когда на нём
Жратвы полно в любой сезон.
Мума подалась в депутаты.
Отнюдь. Количество зарплаты,
Конечно тоже самоцель.
Но, не пожизненная цель.
А вот другие референсы
Дают большие преференсы,
Не только лично для тебя,
А для семьи. И изо дня,
Да каждый день,
Богатств таинственную сень
Семейству ты прикоробчишь.
И будет гладь вокруг, да тишь,
Пока народ вокруг блаженный,
Свой горб, навеки прокаженный,
Всё подставляет под жернОв
Чужих, ... окАянных грехов.
И вот уже Мума у власти.
Теперь она в ранжир напасти
Разносит строго, по столбцам.
Всё для того, чтоб всякий хам
(Народ, который борзый очень),
Не смог воспользоваться прочим
Своим наследием прямым.
От предков дар его родным.
Законы строчит пять на дню.
Сказать, что пишет лишь херню,
Так вроде вовсе не сказать,
Ведь даже Муминская мать
От этих перлов бронзовеет.
От них дерьмом нещадно веет.
Ну, а Муме всё нипочём.
Она как вроде не причём.
И втихаря, в обход законов,
Своё, для всяких некромонов,
Преуспевает воплотить.
Ведь сладко есть, и праздно жить,
Дано сейчас одной Муме,
Дано давно - самой себе.
Толпа бес-полых агрегатов,
Закостенелых демократов,
Ей сочиняет, томно, чушь,
Чтобы заведомую глушь
Расчистить срочно от индейцев
И всяких там пифагорейцев,
Хранящих в вечности своё,
Им Богом данное бытьё.
Гамбит слона уже разыгран.
Абориген обманут, выгнан
Из всех пенатов на простор,
Где ждёт его нещадный мор.
А он лишь знай себе - молчит.
Отчизной ... знать ... не дорожит.
А вот Мума - гарцует в ложе.
И корчит всем нещадно рожи.
Ну, не Мума, а сам король.
До опупенья вжилась в роль.
Наказы ярым депутатам
Идут одним сплошным форматом:
«Повелеваю всем бездомным
В Европы уходить голодным.
Пожитки людям оставлять.
Здесь голодранцев не рожать.
Пенсионерам, инвалидам,
И прочим нищим индивидам
Положен в жизни этой срок:
Устал работать - твой урок,
Уже окончен навсегда.
Ты здесь не нужен никогда.
Но, не забудь перед концом,
Все деньги переслать с гонцом
В наш очень скромный филиал
Оффшорный призрак - Банк-Централ.
А остальным горбатым малым
Гордиться бизнесом удалым.
И власть безмерно восхвалять.
Ведь им она почти как мать.
Пусть не своя, совсем чужая,
При всём при этом - удалая.
Ведь за такой короткий срок
Стащить заманчивый кусок,
Не всякой власти-то по силам.
А не стащи - прожрут нехило
Народы нищие здесь всё.
На кой им это торжество.
Создать им Счастья министерство.
Пусть ублажают повсеместно
Таких же дурней, как они.
А мы, как вроде бы свои».
********
И Колосс некогда всесильный
Под гнётом Мумей, непосильный,
Отходит, корчась, в мир иной.
Найдёт ли он себе покой?
********
Свинячие рыла, бес-смысленный взгляд,
Вот гибель России - мумейский отряд.
|
