Скрипичный мастер руку сбил
о скрипку, ставшую последней,
и не вошла она в наследье,
смолчав однажды о любви.
Он не погладил ей бока,
залюбовавшись на изгибы,
почувствовал свою погибель,
пока раздумывал,
пока…
Был приготовлен и смычок,
и кофр кожаный заказан,
он жаждал так её – заразу! –
не мог и думать ни о чём.
А эта певчая душа
ему с маэстро изменила,
да, да, он видел! это было,
в концертах снова был аншлаг.
Он столько скрипок передал
за годы в чувственные руки,
страдая в тайне от разлуки,
что вместе с музыкой рыдал.
Отдать изменницу не в силах,
не доставайся ж никому!
…а скрипка верила ему,
но онеменья не простила.