Сегодня мне опять не спится,
Хоть время за полночь давно,
Хотел я снами насладиться,
Но видно мне не суждено
В который раз Морфея встретить,
Он перестал меня приветить.
Что ж, буду время коротать,
Начну о прошлом вспоминать,
Ведь жизнь моя на этом свете
Аж в прошлом веке началась,
Судьба со многими сплелась,
Как строки в песенном куплете...
Через окно глядит луна,
Сегодня бледная она...
Давным давно я был служивым,
Свою судьбу решал не сам,
Хоть был ретивым, горделивым,
Пришлось идти мне по следам
Далёких и не очень предков
(пехота, летчик и разведка),
Совет семейный порешал,
Меня в училище отдал.
Я привыкал довольно трудно,
Подъём, зарядка и наряд,
Так очень много дней подряд,
И для меня всё было нудно.
Чтоб предков мне не волновать,
Пришлось себя "формировать"...
Надев погоны лейтенанта,
Поехал Родине служить,
Уже ни капли от курсанта,
Хотел себя я проявить...
В купе со мною был парнишка,
Который звал меня братишкой,
Всё "за знакомство" предлагал,
Я ж говорил, что "завязал".
Дорога дальняя, шесть суток,
И этот бравый балагур,
Ни на секунду не был хмур
"скормил" мне много прибауток.
На третьи сутки "крепость сдал",
И поллитрушку я достал.
Поездка стала интересней,
Попутчик мне почти уж брат,
Я с ним сподобился на песни
(в ответ за стенкой лился мат).
А после первой поллитрушки,
Похоже, съехал я с катушки,
Он тут же сбегал за второй,
Мне говорил, что я герой.
Я начинал собой гордиться,
Я офицер, не абы кто,
Не генерал пока, зато
Могу спокойно дослужиться.
Попутчик мне всё подливал,
И я куда-то "уплывал".
А дальше очень смутно помню,
Меня раздели и вели,
Казалось, ночью очень тёмной,
Огни мелькали лишь вдали.
Пытался я сопротивляться,
Но умудрился так нажраться,
Что слова я не мог сказать
И на ногах себя держать.
Затем в воде я оказался,
Меня течением несло.
Подумал, всем врагам назло
Я буду жить и к суше рвался.
А дальше в памяти провал....
Себе такого не желал...
Очнулся я в лесной избушке,
Трещал приветливо огонь,
Ко мне спиной была старушка,
А из котла сочилась вонь.
Я видел всё довольно смутно,
И было очень неуютно
На жёстких нарах мне лежать,
Тяжёлым воздухом дышать.
Ломило тело и горело,
Но, всё же мне хватило сил
(Хоть камень мне на грудь давил,
И чувство страха одолело)
Сказать, как мог произнести,
Но получилось не ахти.
"Простите" тихо зашипело,
Но по другому я не смог,
Хоть и старался я всецело,
Старанью был такой итог.
Но не прошли старанья даром,
Котёл вскипел, задался паром,
Ко мне старушка подошла
И что-то в чашку налила.
Её лицо я видел плохо,
Она была ещё в тени,
Закрыла мне костра огни,
Из чашки вонь, как от лепёхи.
Склонилась надо мной она...
Мой страх злорадствовал сполна.
Передо мной была девица,
Красива лишь на пол-лица,
Вторая - ведьмина частица,
Иль хуже - просто мертвеца.
"Ну, что, милок, глаза таращишь,
Моё лицо неподходяще?
Не бойся, я тебя не съем,
Я крепких не люблю совсем.
Чтоб силушка твоя вернулась,
И хворь из тела вся ушла,
Душа дорогу в жизнь нашла,
А горе-горюшко запнулось,
Глотками мелкими до дна
Испей-ка чашу ты сполна".
Хоть голос был её скрипучий,
Но всё ж доверился ему,
Испил я гадости тягучей
И плавно отошёл ко сну.
Так было много дней, казалось,
Порой, во сне она являлась
И бормотала под луной
В обличьи девы молодой.
Мне становилось всяко лучше,
И с каждым днём всё меньше спал,
А вскоре вовсе, даже встал,
Не сразу, чуточку помучась.
К её лицу уже привык
И даже сердцем к ней проник.
При свете дня она молчала,
Пытался я заговорить,
"Не время" чаще отвечала
И продолжала смесь варить.
На откровенность не надеясь,
Лежал я молча, мыслью греясь,
Что скоро встану и уйду,
Затем я телефон найду,
Чтоб позвонить родным и близким
Они давно сошли с ума,
Ведь неизвестность как тюрьма,
Иль пытки жуткого садиста.
Так монотонно день за днём
В избушке были мы вдвоём.
"Настало время, собирайся"
Сказала как-то мне она,
Дала хламьё "Вот, одевайся,
Весна сегодня холодна".
"Но как весна? Была же осень?"
Без фальши голос был, серьёзен,
"Ты очень многое проспал,
Сегодня твой денёк настал".
С трудом я встал, хламьё набросил,
Мы тёмным лесом долго шли,
Потом услышал я вдали
И шум воды, и звуки вёсел.
Я только было рот открыл,
Спасительницы "след простыл".
Отбросив в сторону сомненья,
На звуки шёл по мере сил,
Не знал, что ждать мне там, спасенья?
В душе надежду я хранил,
Что я не сплю и буду вскоре
Среди людей, у них в фаворе.
Я перешёл лесоповал
Без сил на берег я упал.
Меня увидели, наверно,
Я слышал много голосов,
И странных криков, и смешков.
Мне снова стало очень скверно.
Вновь свет померк в моих глазах.
Всё небо было в образах.
Пришёл в себя уже в больнице,
В заживших ранах и худой,
А рядом милая сестрица,
И взгляд какой-то неземной.
Она обрадовалась очень,
Хоть ночь и час был неурочен,
Давно сидела здесь она
До самой ночи, допоздна.
На разговоры шла охотно
Я сразу от нё узнал,
Что я неделю пропадал,
Моя одежда непригодна.
Ей по секрету рассказал,
Что очень долго пропадал.
Поведал ей о том, что было
Со мною все вот эти дни.
Её совсем не удивило,
Что мой рассказ как бред, сродни.
Пока лечился, мы общались,
К легенде старой прикасались,
В которой девушка была,
Лечила травами, слыла
Знахаркой местной, помогала
Всем тем, кто помощи просил.
Но старый барин не простил,
Что не сдалась и отказала.
Он сжёг ее лицо огнём,
И в реку выбросил живьём.
С тех пор в лесу и рядом с речкой
Старуха часто бродит в нОчь,
Как будто выползла из печки,
Как видел я, совсем точь-в-точь.
То появлялась, исчезала,
И всякий раз она молчала.
Чему мне верить, я не знал,
Лохмотья мне ведь кто-то дал.
И затянулись как-то раны,
Как будто месяцы прошли,
Когда меня в лесу нашли,
Лечили будто бы шаманы.
Но я был жив, почти здоров
Стараниями докторов.
***
Я вспомнил этот старый случай,
Когда усталая луна,
Светить уже давно наскУча,
Дарила мне частичку сна.
Была ль знахарка в жизни этой?
Вопрос остался без ответа.
Лишь редкой ночью при луне
Она является ко мне.
И заклинанье как молитву
Безмолвно шепчет всякий раз,
Но я не слышу этих фраз...
С самим собой сплошная битва.
В минуты те душа болит,
И рана ноет и горит...
|
