Мы опять у телебота
Распиваем кровь Вселенной.
С друганом решил поботать
О житухе несравненной.
Закупили как обычно,
Две бутылочки настойки,
Для загрызки по-привычке:
Хрен, да банку кильки гойской.
Разливаю для начала
Грамм по сто для разогрева.
Друг включает телебота
На канал (князей) совфеда.
Диктор где-то за кулисой
Распинается о власти,
Что такая, мол, нарцисса,
И отводит все напасти
От незрячего Народа
Всей огромной Ойкумены.
Как за пазухой Ирода
Все мы в жизни офигенной.
Зала в томности говеет
От излишеств явной лести.
Диктор радостно корпеет
Над изящью чудной речи.
Вот президиум проснулся,
Кинул клич сенату бойкий:
Мол, пора бы и встряхнуться
От нирваны здравостойкой.
Донести до нужд народа
Глас Всевышнего престола.
Объяснить, что все под Богом,
Не один чиновник стольный.
Всем дано по разуменью
Верхнеизбранной палаты
По уму и всетерпенью,
Что источник всякой платы.
Мы как раз по самой первой
Донесли в сад вожделений.
Друг мой крякнул шибко нервно,
Как извозчик прокажЕнный.
Я его и так и этак
Постучал по гребню шеи.
Он в припадке, ставит метки
На полу и на кушетке.
Я дерябнул - всё понятно,
Не слеза криницы чистой.
Химикат из лужи мутной
Олигархов ненасытных.
Сколь же можно безпардонно
Население увечить?
Иль для них здесь всё законно?
И не смей им всем перечить.
Ну, да ладно, оклемались.
А в палатах уж дебаты.
Всякий стольник, как Граали,
Преподносит мемуары
Для законной правки в тексте
Конституции безличной.
Многим, бывшим в этой теме,
Было б даже неприлично.
Вот один шарообразный
К микрофону подкатился:
«Мы народу, всяко справно
Пожелаем потрудиться.
Пусть для будущих потомков
Власть заместо предков будет.
А для этого котомки
Забираем, не убудет.
Всяки-разны разносолы
Ни к чему сейчас народу.
Вот от них то все раздоры,
И рождаются уроды».
А один щербатый малый
В тон ему пискляво вторит:
«Незаконны стяги алы,
И с серпом статуи в доме.
Это призрак коммунизма
И исчадие из ада.
Порожденье сталинизма,
И призыв на баррикады».
Я вторично разливаю
Бормотуху по стаканам.
И смотрю на дебаркадер
С микрофоном в центре зала.
«Слышь, Колян, мы что, не в теме?
Или смотрим заграницу.
Отчего там как в гареме?
Каждый держит лишь синицу.
Им, наверное, чего-то
Очень сильно не хватает.
Оттого-то и безкровна
Их стезя и не бывает.
Отымели нас по полной.
А теперь плевок из рая?
Иль житуха неподъёмна?
Вон распух, не видно края».
А дружбан уже смеётся.
Отошёл от химиката.
В телеботе всем неймётся,
Добралися до зарплаты.
И хотят её публично
Навсегда увековечить:
Голодранцам - по алтыну.
Для себя - секрет, навечный.
Разливаем мы по третьей.
По зарплате не стенаем.
Были б руки в нужном месте,
Да земли надел не с краю
Гниломестного болота,
Где ничто не уродится.
Так что, не жили в богатстве,
И зачем к нему стремиться.
Опрокинули по третьей.
Закусили килькой царской.
Телебот в нас кинул местью
Как отрыжкою рекламной.
«Царь-певец» в среде кошачьих
Лихо лижет ките-кеты.
Созывая милых няшек
На столичные банкеты».
Да, видать не всё так чудно
У фанерной гранд-элиты,
И бывает не паскудно
Есть кошачии бисквиты.
Между тем в палатах думных
Явно что-то назревает.
У всех лица - жутко умных,
Видно фортель затевают.
По четвёртой не успели
Мы с Коляном опрокинуть.
Рты открыли, ... и вспотели...
Власть детишек грезит кинуть.
Распинается оратор
О заморских заманухах,
Кои он, как kid's-куратор,
Сам услышал краем уха.
Где-то там, в краю богемном,
Называемом - Израиль,
Всех детишек в море пенном
Будут пестовать как барынь.
Значит нужно всех бездомных
Срочно вывезти в пенаты
Где из сирых и голодных
Мы получим скоро Грандов.
Я Коляна, так, по-свойски
Между темами спросил.
Что, славянский ген - ковбойский?
Жил всегда и будет жить.
Не страшны ему невзгоды,
Хвори разные ума?
Оттого-то по погоде
Вся лихая кутерьма.
Мне дружбан в ответ намёком,
Так тихонько говорит:
«Не влезай, где бьётся током,
Никогда не будешь бит.
Ты подумай, от добра-то,
Кто разыскивает зло.
Только тот кому с добром-то
Подфартило не зело.
Или тот, кому всё мало.
Ты ж славянин. Ты такой?
Ты свою родню за фантик,
Всю, отправишь на покой?
Или будешь бунтоваться,
Когда всюду тишь да гладь?
И безцельно красоваться,
Тем, чего и не видать.
Это могут только, эти,
С малой толикой ума.
Остальные все в ответе,
Их порода подвела.
Мы глотнули по четвёртой.
Занюхнули рукавом.
Потому как кильку с хреном
Нужно ладить на потом.
В это время нам с экрана
Кто-то важный говорит,
Что Держава незаконна.
Не имеет права жить.
И все годы, что прожиты,
Нужно кинуть псу под хвост.
Мы все недугом изжиты,
Наш умишко шибко прост.
И Россия это вовсе
Не славянская страна.
Это вотчина хазаров,
А славяне, так, шпана.
Тут Колян аж встрепенулся:
«Это что за гандикапы?
Что хоронишь как Бернулли
Все движенья вне стартапа.
Посмотри-ка ёлы-палы,
Что за нехристь разудалый.
Кто учил его с под шпалы?
Видно бездарь семиглавый.
Это что же он лопочет?
Что Россия - не Россия.
Спокон веку не в почёте,
И не ведала Мессию?
До чего договорились.
Лишь бы впрыгнуть в лоно века.
И стереть остатки пыли,
Руса-недочеловека».
Я Коляна остужаю,
Говорю: «Зачем ты злишься?
Это те же краснобаи,
В чьих руках перо синицы.
Им - что по лбу, что в анфас,
Не велик утраты сказ.
Там, где должен быть умишко,
Лишь дерьмо, размером с шишку.
Так что не к чему раздоры
И потешны разговоры.
Всем таким не нужен разум.
Он в них будет безобразен».
Мы разлили по последней.
Сразу чокнулись зловредней,
Кильку бросив под язык,
Чтобы вкус блуждал впритык,
Рядом с пазухою носа,
Отметая все вопросы
О невежестве Души.
Как кусочки хороши!
Всё бы ел и наслаждался,
И понять бы не пытался
Эту грязную движуху,
Из засранцев прямо к Духу,
В наивысший эпатаж,
Где царит один кураж.
Но. Вернули нас на Землю.
Где святые Боги дремлют.
И последний полиглот
Брякнул задом наперёд,
Что, поскольку люд зловредный,
Да, к тому же, очень бедный,
Нужно принять лишь закон,
Чтобы Нацию, как клон,
Он единый утверждал:
Захотел, и прописал,
Кем ты хочешь быть на деле
В своём очень умном теле.
То есть, что ни дать ни взять,
Можешь Нацию менять,
Что не дал отец иль мать.
Это будет всем удобно,
И коррекцию возможно
Каждый вечер проводить.
Не по нраву? Можешь быть
Хоть китайцем, хоть индейцем,
Хоть - счастливым европейцем.
Я подумал - что ж, не плохо,
Прекращу быть явным лохом.
Стану греком,... иль йогином?
Кто пройдёт меж нами клином?
А с другой-то стороны,
На хрена они нужны?
Запишусь я в паспорт строго:
БОгин - дальний правнук Бога.
Не для службы, для Души.
Буду вешать всем лапши
Незатейливой - колечки,
Или страстные сердечки
Коленкорового вида.
Пусть позывы всех гибридов
Необузданных умов
Будут тщетны - в тьме веков.
А все чаянья Народа
Жить в семье и без урода
Воплотились навсегда:
Без коррупции, греха,
Без ужимок и уловок,
Мерзопакостных разводок.
Пусть цветёт она без тризны,
Богом данная Отчизна!
|
