ОБЩЕЛИТ.РУ СТИХИ
Международная русскоязычная литературная сеть: поэзия, проза, критика, литературоведение.
Поиск    автора |   текст
Авторы Все стихи Отзывы на стихи ЛитФорум Аудиокниги Конкурсы поэзии Моя страница Помощь О сайте поэзии
Для зарегистрированных пользователей
логин:
пароль:
тип:
регистрация забыли пароль
Литературные анонсы:
Реклама на сайте поэзии:

Регистрация на сайте

Марианна Колосова

Автор:
Жанр:
В глухую ночь, как писарь некий,
я пела горе наших лет,
а днём пыталась в человеке
найти неизгладимый свет.

Что мне Нью-Йорк, Париж и Прага...
Язык звучит певучий наш,
пока шуршит в руках бумага
и дышит чёрный карандаш.

Была я женщиной — поэтом,
певцом героев и побед.
Но не простить убийство это
и ту страну, где смеха нет.

Не мне просить у Бога милость,
наш крёстный путь далёк, но прям.
Я днём у жизни петь училась,
у смерти — плакать по ночам.

Умру и я под звонкой вьюгой,
и пусть пытливая душа
над рифмой звонкой и упругой
замрёт... и мыслит не спеша.

2019


Динамитная лирика Марианны Колосовой

Родилась 14 июня 1901 года в селе Новообинка Бийского уезда Томской губернии (ныне Петропавловского района Алтайского края) в семье псаломщика Пророко-Ильинской церкви.

Когда произошла революция, Римма заканчивала обучение в Томском епархиальном училище, готовилась стать домашней учительницей. Русская смута обрекла её на бурную и горькую судьбу. В 1920 году недавняя «епархиалка» стала связной в законспирированной белогвардейской организации, а вскоре попала в руки чекистов. На одном из допросов присутствовал член Реввоенсовета Восточного фронта Валериан Куйбышев, приехавший в Томск с диктаторскими полномочиями.

Валериан Куйбышев с первого взгляда влюбился в девушку, которая вела себя вызывающе бесстрашно.

Куйбышев нашёл предлог для освобождения Виноградовой и её товарищей. Римма оставалась поднадзорной, но это уже не мешало высокопоставленному революционеру ухаживать за ней. Ему был тридцать один год, ей — восемнадцать. Валериан совершенно не походил на своих малообразованных и грубых сподвижников. Он был обаятелен, жизнерадостен, умён, с детства писал стихи и прекрасно их читал. Куйбышев звал девушку за собой в Москву, пленяя романтикой коммунистических идей, обещая обеспечить ей хорошее столичное образование и безбедную жизнь. Много лет спустя Римма (ставшая после отъезда из СССР Марианной) признавалась, что и она влюбилась. Валериан стал её первой и самой сильной любовью. Тем удивительнее, что юная монархистка осталась верна своим убеждениям и после мучительных раздумий отказала Куйбышеву.

Что вызвало её отторжение от любимого человека? Только ли неприятие его мировоззрения? Или до неё дошли сведения о том, что в Москве у Валериана семья, сын?..

А быть может, она не могла смириться с цинизмом тех, кто вершил судьбы миллионов людей?

Вот что она рассказывала о Куйбышеве в 1935 году (вскоре после ранней и странной смерти Валериана Владимировича) корреспонденту эмигрантской газеты «Рупор»: «Он не прочь был иногда поиронизировать над советским режимом. Случалось это, конечно, в «своей компании», среди таких же комиссаров. Куйбышев любил под весёлое настроение рассказать последний анекдот про Ленина или Сталина или вообще про советскую жизнь. Бывало, вдруг запоёт: «С красным знаменем вперёд оголтелый прёт народ». Другие комиссары в долгу не оставались, тоже рассказывали что-нибудь. Видно, веры в то конечное торжество коммунизма ни у кого не было...»

И всё-таки добрые отношения они сохраняли ещё долго. Их переписка продолжалась и после того, как Римма Виноградова эмигрировала в Харбин и по конспиративным соображениям стала Марианной Колосовой, а Куйбышев оказался на кремлёвском Олимпе. Валериан звал любимую в Москву, она продолжала тянуться к нему душой, но сведения, доходившие из Советской России, ужасали и возмущали её.

Надо сказать, что, пока Куйбышев был жив, поэтесса старалась избегать разговоров о нём. Только после его смерти, когда уже ничто не могло повредить Валериану, она согласилась говорить о нём публично.

Впрочем, однажды она совершила поступок, который мог иметь роковые последствия и для неё, и для Куйбышева. В августе 1930 года, в ослепляющем порыве гнева и отчаяния она опубликовала в эмигрантской газете «Письмо наркому», адресованное Валериану Владимировичу. В ту пору Куйбышев был председателем ВСНХ — Высшего совета народного хозяйства.

Послание «белой» Татьяны «красному» Онегину очень тяжело читать. Нет, не зря Марианна называла свою лирику «динамитной». Во что превращает политическая рознь человеческую душу! Что сделала русская смута с юной любящей женщиной! Там, где жила любовь — кровь. Вместо нежности — ненависть. Вместо христианского милосердия — неуёмная жажда мести. Там, где звучали кроткие и тихие слова, — кричащий плакат, прокламация смерти.

Неизвестно, прочитал ли Валериан Куйбышев послание своей бывшей возлюбленной, но думается, что соответствующие органы не отказали себе в злобном удовольствии доставить наркому «белогвардейский листок». Очевидно, эта публикация легла и в то дело, которое опричники собирали на каждого, кто хоть в чём-то мог соперничать с вождём.

Из стихов Марианны Колосовой можно было раздуть целый судебный процесс: ведь получалось, что один из высших руководителей СССР много лет поддерживал сердечную связь с непримиримым врагом советской власти.

Официально было объявлено, что Куйбышев скончался от сердечного приступа, но многие догадывались, что его могли устранить по указке Сталина. Куйбышев был единственным, кто на заседании Политбюро выразил недоверие официальной версии гибели Кирова и потребовал дополнительного расследования убийства. Вскоре после смерти Валериана Владимировича были расстреляны его жена и младший брат.

А что стало с Марианной?

После войны она, как и многие русские жители Харбина, решилась на возвращение в СССР. Но тут был опубликован доклад Жданова, где тот грубо набросился на Зощенко и Ахматову. На собрании литераторов в Шанхае Марианна Колосова сказала, что ждановский доклад «поверг её в ужас, как и проявление невыразимой жестокости и мстительности». Через несколько дней она отказалась от советского паспорта, который уже успела получить.

После прихода к власти в Китае коммунистов Марианна оказалась в Чили, где и умерла в полной нищете 6 октября 1964 года. Часть ее уникальной библиотеки находится сейчас в Русском центре в Сантьяго.

Всё, что мне удалось рассказать сегодня о Марианне, я узнал от барнаульских литераторов Светланы Тирской, Александра Родионова и Виктора Суманосова. Вот что пишет Виктор о своих нелёгких поисках: «Десять лет назад я узнал, что была такая алтайская поэтесса - Марианна Колосова. Я стал искать сведения о ней на просторах Всемирной паутины и в результате заочно перезнакомился со всеми, кто хоть что-то знал о её трудной судьбе. Из США Михаил Юпп прислал мне адрес человека, который может помочь с фотографией поэтессы. Из Австралии Тамара Малеевская прислала сканы первой книги стихов Марианны Колосовой «Армия песен».

Оказалось, что поэтесса сама прошла Ледяной поход в 1919 году из Барнаула в Читу.
Затем я познакомился с дальневосточными исследователями её творчества - Анной Анатольевной Забияко и Галиной Владимировной Эфендиевой. От них я получил три книги стихов Марианны Колосовой: «Господи спаси Россию», «Не покорюсь» и «На звон мечей». Наконец я увидел плохонькое фото Марианны Колосовой из архива Шанхайской полиции и понял, что я видел это лицо на другом фото. Из архива Стенфордского университета пришли письма Марианны Колосовой Георгию Ларину. Мне удалось разыскать его сына, священника из города Наяк. Информацию о проживании Марианны Колосовой в Чили любезно предоставил Конрад Попп, инженер и лингвист, который брал у неё уроки русского литературного языка в 60-е годы прошлого века…»

Дмитрий Шеваров


Колосова Марианна Ивановна

(13.05. [26.05].1903—6.10.1964) Русская национальная поэтесса. «Дальневосточная Марина Цветаева». Относилась к числу «непримиримых», исповедуя до конца своих дней «Единую Неделимую Великодержавную Православную Россию», различая по этому признаку друзей и врагов. Не только не приняла революционные события 1917 года и новую власть в России, но и всю жизнь активно боролась с богоборческим строем, поглотившим и поработившим Россию-Русь.

Настоящее имя — Римма Ивановна Виноградова. В замужестве — Покровская; другие псевдонимы: Джунгар, Елена Инсарова, Н.Юртин.

Родилась в 1903 г. (по другим данным — в 1901 г.) на Алтае, судя по стихам, в одном из сёл на берегу Оби в семье псаломщика Пророко-Ильинской церкви Ивана Михайловича Виноградова и его жены Раисы Яковлевны. Иван Михайлович, 1870 года рождения, служил псаломщиком в Новообинке с 1889 года, и был сыном священника Михаила Ефимовича Виноградова, который тоже служил священником в Новообинке с апреля 1882 года по март 1888 года, а до этого длительное время был в Новообинке псаломщиком.

3 октября 1916 года в селе Ложкино (ныне Целинного района Алтайского края) от катара желудка умерла мать. После революции отец был убит «воинствующими безбожниками». Имеются сведения, что жених, белогвардейский офицер, был расстрелян чуть ли не на глазах Риммы.

До гражданской войны Римма жила в Барнауле. В 1917 году училась в Томском епархиальном училище по классу домашней учительницы. По словам самой поэтессы, в её интервью Юрию Холмину в газете «Рупор» от 28 января 1935 года, в 1920 году она познакомилась с Валерианом Куйбышевым. Их роман, длившийся три месяца, закончился разрывом. Сам факт какой-либо симпатии дочери зверски убитого священнослужителя к «пламенному революционеру» вызывает сомнения, поэтому был ли в действительности этот роман, все же доподлинно неизвестно. Тем более, по другим сведениям, весь 1919 год и начало 1920-го Римма провела в районе Семиречья – последнем оплоте сил белых на юго-восточном направлении.

В ночь на 25 марта 1920 г. с остатками отряда Анненкова она перешла границу и оказалась в Западном Китае — Джунгарии. Некоторое время была связана с анненскими партизанами, затем перебралась в Харбин. Здесь стала студенткой Харбинского юридического факультета. В стенах именно этого факультета зародилось движение русского фашизма. В середине 1920-х годов радикальная харбинская молодёжь решила противопоставить советской идеологии боевую идеологию белой эмиграции. В инициативную группу входили бывший офицер Белой Армии А.Покровский, сын генерала Белой Армии В. Голицын, сын казачьего офицера П. Грибановский… В качестве идеологической основы для борьбы с коммунизмом Покровский предложил идеи итальянского фашизма, который ещё не приобрёл той зловещей окраски, которую он получил в 1930—40-е годы, и казался новым, альтернативным, как коммунизму, так и старой буржуазной идеологии, течением. Вскоре к этому кружку примкнула и Римма, которая была яростной противницей установившегося в России режима.

Поэтесса была также активным членом русской белоэмигрантской православно-монархической диверсионно-террористической организации «Братство русской правды» в которой являлась связной-разведчицей (имела псевдоним «Дарвин»).

В студенческие годы сблизилась с поэтессой О. Скопиченко. В этот же период начинает публиковать свои стихи в журнале «Рубеж» под псевдонимами «Джунгар» и «Елена Инсарова». Здесь же в Харбине в 1928 году выходит первый сборник стихов «Армия песен» под именем Марианны Колосовой. В 1930 году в Харбине вышла вторая книга «Стихи» (часто ошибочно называемая «Господи, спаси Россию!»). В дальнейшем все книги и крупные публикации будут выходить под этим именем, хотя псевдонимами она будет пользоваться и в дальнейшем. Ю.В. Крузенштерн-Петерец, правнучка великого мореплавателя, пишет в своих воспоминаниях: «Только Арсений Несмелов и Марианна Колосова «кормились» в Харбине стихами. Колосова, впрочем, кормилась ими впроголодь. Сотрудничала она в газетах и в журнале «Рубеж», куда приносила пачки стихотворений под разными псевдонимами…».

Всего в харбинский период своей жизни издала 4 поэтических сборника. В книге «Не покорюсь!» (1932) преобладает стихотворная публицистика, продиктованная чувством непоправимой беды и негодования: «Грузину, не татарам платят дань. / Где гордость? Где любовь к родному краю? / «Ах, почему же мы такая дрянь»? — / Чужую фразу снова повторяю». Публицистичность этих стихов подчёркнута цитатой — «чужой фразой» — «Ах, почему же мы такая дрянь?» Облетевшими всю эмиграцию словами «Отчего мы такая дрянь?» начинается книга А. Амфитеатрова «Стена плача и стена нерушимая», вышедшая двумя изданиями в начале 1930-х. По книге «На звон мечей…», изданной в 1934, можно составить представление о Колосовой как о зрелом поэте. С неправильными или стилистически спорными словосочетаниями совмещается темпераментный лирический напор, яркая эмоциональность, а во многих случаях душевность, мелодичность и плавность стиха. Многие строфы продиктованы гневом или ненавистью, как, например, в стихотворении, посвящённом памяти Гумилёва: «Тащить в подвал на расправу / Свою небесную весть, / Свою высокую славу, / Свою народную честь!.. / За воина и поэта, — / Чей взор орлиный был горд, — / Расстрелять бы в ту ночь, до рассвета, / Сотню бездумных морд!».

Творчество Марианны Колосовой высоко ценили русские поэты Харбина — Ачаир, Несмелов, Перелешин, Щеголев. Современники назвали её «дальневосточной Мариной Цветаевой». А. Несмелов определял стихи Колосовой как преимущественно гражданскую лирику. К сожалению, её стихи очень редко появлялись в европейских изданиях русского зарубежья. Она сознательно ограничила себя только одной темой — темой борьбы и ненависти к поработителям России, причём не только к большевикам, но и к японцам («Добей меня!», «Рубеж», Харбин, 1932, № 47).

Многие стихотворения Колосовой, появлявшиеся в периодических изданиях, не были включены в её книги — единожды изданное она не считала нужным переиздавать.

Как писал американский издатель Эдуард Штейн: «Колосова была самой любимой поэтессой русского Китая. Стихи Колосовой были с трепетным восторгом приняты той частью русской эмиграции, которая сохранила русское национальное сознание, непримиримость к большевистской тирании и надежду на грядущее освобождение и возрождение России. Каждая песня без промаха била в чьё-нибудь сердце».

В феврале 1932 года японская армия оккупировала Харбин. В знак протеста Покровский вышел из РФП, руководство которой активно сотрудничало с японцами. Александр Николаевич был арестован, но Марианне удалось добиться его освобождения. 5 января 1935 года семья Покровских перебирается в Шанхай, где в 1935 г. выходит очередной сборник её стихов — «На боевом посту», а 1937 г. — последний сборник «Медный гул».

Марианна по-прежнему много пишет, её стихи появляются в шанхайском журнале «Парус» и газете «Слово». Но гонораров катастрофически не хватает, ведь семье пришлось обустраиваться на новом месте жительства. Основным источником существования для Покровских становится их прекрасная библиотека в несколько тысяч томов, книги из которой за небольшую плату Марианна давала читать русским шанхайцам.

Во время Второй мировой войны у многих эмигрантов возникла надежда на возвращение. Следя за победами Красной Армии, восхищаясь мужеством и самоотверженностью бойцов, Марианна Колосова пересмотрела свои взгляды и приняла советское гражданство.

Но в 1946 году после ждановского погрома литературы и травли боготворимой ею Анны Ахматовой она публично, через эмигрантские газеты, отказалась от советского паспорта. При этом она потеряла возможность печататься в русских изданиях Шанхая, ставших откровенно просоветскими. В 1949 году Китай стал коммунистическим, и для русских эмигрантов началась вторая волна исхода. Марианна вместе с мужем уезжает на Филиппины. Из филиппинского Тубабао белоэмигранты отфильтровывались американской администрацией по разным странам. Марианну Колосову с Александром Покровским в числе неблагонадёжных, с точки зрения американцев, приютила Южная Америка — Бразилия.

В конце 1950-х годов (ок. 1957 или 1958) Покровские перебираются в Чили и окончательно оседают в Сантьяго. Здесь вместе со своим мужем Покровским Колосова, как и раньше в Китае, держала платную библиотеку — собрание русских книг числом более 4 тыс. Тем не менее жили супруги Покровские в большой бедности и нужде. Кому нужны были в далёкой Латинской Америки пожилые русские люди, лишённые физического здоровья, не владеющие языком страны, да к тому же идейно и политически непонятные для окружающего местного населения?

В одной из статей, посвящённой М.Колосовой указывается, что в Чили Марианна оказывается в центре литературной жизни Сантьяго, находится в дружеских отношениях с Пабло Нерудой и Никанором Паррой. Но достоверных подтверждений этому нет. Скорее всего — это красивая легенда. Доподлинно же известно, что в Чили она продолжала писать стихи, но не имела возможности их издавать. Стихи латиноамериканского периода жизни Марианны Колосовой до сего времени почти не известны и не опубликованы.

Марианне Колосовой было суждено прожить в Чили недолго. Она умерла 6 октября 1964 года, забытая большинством соотечественников за рубежом и неизвестная на горячо любимой Родине, не дожив 18 дней до восстановления дипломатических отношений между Чили и СССР. Похоронена на кладбище в Пуэрто-Альто. На могильной плите имеется надпись: «Блажен, кто правдою томим», а ниже – «Римма Ивановна Покровская, 26.V.1903 -6.X.1964. Русская национальная поэтесса».

Её муж Александр Покровский пережил жену на 15 лет. После смерти Александра Покровского библиотека Марианны Колосовой была разделена на три части. Одна из частей попала в открытый в Сантьяго в 1966 году русский центр при посольстве СССР в Чили.

Большой труд по возвращению имени и поэзии Марианны Колосовой на историческую Родину осуществил сибирский краевед Виктор Александрович Суманосов (он же — составитель пока единственной в России книги стихов Марианны Колосовой: «Вспомнить, нельзя забыть», изданной в Барнауле в 2011 г).

При составлении биографии использованы статьи В.Суманосова, М.Ивлева, А.Медведенко, Т.Шитяковой, В.Невяровича. Академического варианта биографии М.Колосовой не существует, поэтому не исключены ошибки и неточности. Владелец «Коллекции русского шанхайца» будет благодарен за дополнительные сведения о судьбе, жизни и творчестве поэтессы — одной из самых значительных фигур «русского Китая».




Читатели (138) Добавить отзыв
 
Современная литература - стихи