Акт 3
Сцена 1
После завершения торжеств посвящённых бракосочетанию Рамы и Ситы, Дашаратха с сыновьями, тепло, простившись с Джанакой и Сатханандой, направился обратно в Айодхью. Бхарата и Шатргуна, получив благословение отца, не заезжая в пределы Кошалы, направились погостить у своего дяди: махараджи Кекайи, брата царицы Кайкеи. Счастливо возвратившись в столицу, Дашаратха решает возвести Раму на престол. Жители Айодхьи предаются ликованию и с радостью предаются предпраздничной суете. Кошала. Айодхья. Дворец махараджи Дашаратхи. Женская половина. Входит мать Бхараты и Шатргуны – царица Кайкея и её служанка горбунья Мантара.
Кайкея
Какой счастливый день, не правда ли, Мантара?
Весь мир безудержным наполнен ликованьем!
Займёт сегодня львиный трон Икшваку Рама!
Мантара
(Едко)
А, сын Кайкеи не достоин, обладанья
Столицей Солнечной династии – Айодхьей?!
Кайкея
(С удивлением и тревогой)
О, небо: что случилось с сыном Каушальи?!
Мантара
Чем, радже Бхарата, царица, не угоден?
Кайкея
(Улыбаясь)
А звёзды, глупая, чем, Солнцу помешали?
Мантара
(Упрямо)
Кайкея, сын твой царской крови.
Кайкея
Но – не Рама!
Не суждено ручью вовек сравниться с морем.
Не досаждай мне болтовнёй своей, Мантара,
Твои слова, свидетель Бог, вещают горе.
(Старая служанка, покорно удаляется)
Подай-ка, лучше украшения и сари.
Да не забудь про ожерелья и браслеты!
(Легко подбегает к бронзовому зеркалу и, любуясь собой, поправляет выбившийся локон)
Мне так идёт шафранный цвет с оттенком кари…
Супруг доволен будет мной, клянусь…
(Оглядывается, в нетерпении топая ногой)
Да, где ты!?
Мантара
Я здесь, у ног твоих, людских сердец царица,
Не смею голову поднять пока ты в гневе.
Кайкея
О, няня милая, оставь, не нужно злиться.
Мантара
(Упрямо)
Мантаре с юных лет такой удел отведен.
Я всё изведала: и горечь, и страданья,
Несправедливые обиды и гоненья.
Былым грехам своим живое изваянье,
Теперь, тобой еще отвергнута, Кайкея…
Мне не впервой сносить жестокость и презренье:
Остаток дней своих влачит покорно старость,
Судьбы удары принимая со смиреньем.
К тому же жить уже недолго мне осталось…
Но, ты, взлелеянная в роскоши и неге,
Дитя, с рожденья окружённое любовью,
Знай: нам с тобою ночевать отныне негде:
Ибо, ты – нищая, ручаюсь головою!
Кайкея
(Испуганно)
Старуха глупая! Твой рот – врата Паталы!
Зачем погибель навлекаешь на Кайкею?!
Мантара
(В сторону)
Когда бы я во всём на Бога уповала,
Ты бы на выданье была еще, седея…
(Кайкее)
Ну, что ты, девочка моя, совсем напротив:
Предупредить желает верная служанка
Беду нависшую! Пока супруг на троне
Не наряжайся, а предстань в обличье жалком!
Кайкея
(В отчаянии, закрывая ладонями лицо)
Да объясни ты, наконец: к чему мне это?!
Зачем царице быть похожей на шудрани?
Когда другие жёны будут разодеты,
Я буду прятаться в тени, между шатрами!?
Мантара
Не во дворец пойдет Кайкея, а – в Дом гнева,
Где будет ждать в слезах прихода махараджи…
Кайкея
(В сторону)
Клянусь, она сошла с ума, свидетель небо…
А впрочем, стоит ли жалеть о том. Неважно.
Мантара
(Деловито)
В твоих покоях я устрою беспорядок,
Так словно ты металась вне себя от горя...
(Открывает ларец, в котором Кайкея хранила свои драгоценности и вынув драгоценный перстень, бросает его на пол)
На видном месте, в небрежении подарок,
Который приняла вчера из рук героя…
(Разбрасывает аккуратно сложенные сари Кайкеи с драгоценной вышивкой)
Пусть шлейфом тянутся подобно дымным струям,
Тобой в беспамятстве разбросанные сари.
Кайкея
(В сторону)
А, в самом деле, чем мы, в сущности, рискуем…
(Мантаре, разорвав несколько жемчужных нитей)
Пусть жемчуг выглядит так, будто им бросались!
Мантара
(Опрокинув пиалу с розовой водой на подушки)
Пусть будут вещи, словно смочены слезами!
Кайкея
Да! Ты права: пускай не будет пяди места,
Где бы безликие свидетели страданий,
Не повестили бы того, что им известно!
Чего для сына мне желать от Дашаратхи?
Мантара
Проси, чтоб Бхарата взошёл на трон Айодхьи.
Когда в себе уверен, действуй без оглядки:
Того, лишится, что имеет, Рама кроткий.
Еще потребуй, угрожая своей смертью,
Изгнанья сына Каушальи из столицы.
Рази вторую цель, в виду имея третью,
За сына будущность, дитя, дерись как львица!
Кайкея
(Испуганно оглядываясь)
Мантара, милая, всё это столь ужасно,
Что я теперь не в силах вымолвить ни слова.
Мантара
(Резко)
Рабыня жалкая судьбы своей злосчастной,
Такого шанса не представится нам снова!
(Сменив гнев на милость, привлекает к своей груди царицу и нежно гладит по голове)
Красноречивей всяких слов, Кайкея, слезы.
(Подобно воску сердце любящего мужа)
Они подействуют сильнее, чем угрозы.
Рыданья скорбные – вот, всё, что тебе нужно.
Ступай, дитя моё, к приходу махараджи
Я в меру сил опочивальню «подготовлю».
Не говори ни с кем, сама с собою, даже!
Когда он явится, предашь огласке волю.
(Кайкея, вся в слезах удаляется в Дом гнева, где скрывается особы царской крови, отверженные или оскорблённые супругами)
Мантара
(Глядя вслед царице)
Итак, полдела уже сделано, Мантара:
Кривое дерево бессмысленной обиды
В душе её пустило корни. Бойся, Рама,
Когда на львиный трон имеешь всё же виды.
(Хлопает в ладоши, входит служанка)
Ступай, никчемная, не медля к Дашаратхе
И опиши, слов не жалея то, что видишь!
(Из складок сари вынимает изящный стилет и, надрезав палец, выдавливает несколько капель крови на беспорядочную груду убранств Кайкеи. Протянув девушке, шарф царицы, грубо толкает её в сторону выхода из опочивальни)
Возьми послание кровавое на шарфе:
Покажешь, если не поверят, но – тогда лишь!
Еще скажи радже: «Царица в доме гнева.
Земля холодная несчастной служит ложем».
(Служанка в ужасе бросается прочь)
Клянусь, супруг такого «кушанья» отведав,
Уже не будет в обещаньях осторожен.
Едва на троне воцарится сын Кайкеи,
А Сита с Рамой уберутся из Айодхьи,
Те, кто поймёт: «откуда, всё же ветер веет»
Не помешают нам жить в роскоши, как боги!
Дом гнева. На земляном полу, рыдая, больше от страха, чем от страданий лежит Кайкея. Входит Дашаратха.
Дашаратха
Какое зрелище печальное, царица!
Открой супругу своему: что приключилось?
Но прежде, пусть лицо улыбкой озарится.
Молю, верни скорей былую благочинность.
О, не молчи, прошу, дыханье моей жизни,
Не заставляй, терзаться любящее сердце.
(В сторону)
Клянусь, взываю к воплощённой укоризне…
(Обращаясь к жене)
Перед тобой позволь о, Кайка, простереться…
(Садится на утоптанную землю, рядом с супругой)
Когда и чем тебя, безгрешная, обидел?
В чём проявил небрежность или невниманье?
К чему мне жить, коль я супругой ненавидим?!
Открой причину своего негодованья…
Кайкея
(Лукаво)
Сменю свой гнев на милость, но – за обещанье…
Дашаратха
Да, всё, что в силах человеческих!
Кайкея
(Прикладывая палец к губам супруга)
Довольно.
Вино лей в меру, муж мой, гостя угощая,
Когда желаешь продолжения застолья.
О, Дашаратха дай вначале Кайке слово,
Скрепив для верности его священной клятвой,
Призвав, в свидетели бессмертного любого,
Исполнить просьбу, рши, какой бы непонятной
И, даже глупою, тебе не показалась…
(Дашаратха пытается запечатлеть поцелуй на устах жены, но она со смехом уворачивается от его ласк)
Нет, нет: вначале поклянись. Хотя бы … Рамой.
Дашаратха
Клянусь, исполнить твою просьбу, моя радость.
Кайкея
(Внезапно став серьёзной)
Да будет слово махараджи мне охраной.
Пускай мой сын взойдёт на славный трон Кошалы!
Пусть ювараджей1 станет Бхарата – не Рама!
И помни, ты поклялся сыном Каушальи…
Дашаратха
(С ужасом, глядя на жену)
Вовек теперь не заживёт на сердце рана?!
Кайкея
(Поспешно)
Пусть также Рама удалится из Айодхьи,
Чтобы сын Кайки ею правил невозбранно…
(Обнимая супруга и привлекая его к своей груди)
В конце концов, не так уж предки мои плохи.
Не возводи на трон кровавого тирана!
Дашаратха
(Оттолкнув от себя Кайкею)
Исчадье Ада, прочь! Кайкея, ты ли это!?
Стрела, напоенная ядом в моём сердце!
Либо ты – демон, либо, козней чьих-то жертва!
(С надеждой, вглядываясь в черты, прежде горячо любимой жены)
Скажи, что просто не нашла иного средства
Мою любовь к тебе и Бхарате проверить!?
(В сторону, с горькой улыбкой)
Красноречивей всяких слов её молчанье.
(Холодно обращаясь к жене)
Твою исполню просьбу, Кайка, в полной мере.
Позволь сказать тебе два слова. На прощанье.
Я вслед за Рамой удалюсь в леса Дандака,
За мной последуют Сумитра с Каушальей.
Получит сын Кайкеи львиный трон, однако:
Между мечтой и явью разница большая.
Тебя сам Бхарата осудит, Бог свидетель
Ибо всецело предан Раме, дехамата…
Кайкея
(Вызывающе)
Господь нас судит, Дашаратха, а не дети!
Дашаратха
И Он сполна тебе воздаст за всё, когда-то…
(Занавес)
1Ювараджа – коронованный престолонаследник.
2Дехамата – мать; физическая мать тела.
Сцена 2
Предупреждённый доброжелателями, Рама, оставив Ситу на попечении матери, в сопровождении Лакшманы устремляется к отцу, предчувствуя недоброе. Дворец махараджи. Покои Дашаратхи. Дашаратха, без чувств лежит на ложе. Рядом с ним находятся только Кайкея и Мантара. Входит Рама. Лакшмана, встаёт перед входом в опочивальню махараджи с обнажённым мечом.
Рама
Сюда явился я, предчувствуя несчастье.
Каким поступком прогневил отец наш небо?
Кайкея
(Оставив приветствия Рамы без ответа, повелительно)
Встань на колени и с махатмой попрощайся.
(Недоумевая, принц всё же безропотно подчиняется младшей царице)
Теперь ступай, дабы не вызвать его гнева!
Дашаратха
(Приходя в себя)
Орлиный клич прервал змеиное шипенье?
Гиены хохот заглушило льва рычанье?
(Замечает коленопреклонённого сына)
О, Рама, сын мой, за какие прегрешенья
Я удостоился такого величанья?!
Зачем Отец творцов Вселенных на коленях?!
Рама
(Не отрывая взгляда от мраморных плит пола)
Так повелела мать Кайкея о, безгрешный.
Дашаратха
(Презрительно глядя в сторону Кайкеи и её уродливой служанки)
Что человеческого, Рама, в этих тенях?
Кайкея
(Визгливым голосом)
Я не намерена сносить твои насмешки!
Дашаратха
(Вздрогнувшему от изумления сыну)
О, не ищи тому напрасно объясненья:
Происходящее за гранью пониманья.
(Вздыхая)
Не в силах выразить я к ней своё презренье
И в этом, тяжкого причина состоянья…
Рама
В зените славы и смиренье величавый,
Я здесь затем, чтобы отца исполнить волю.
Дашаратха
(Со стоном)
Уж лучше б, мальчик мой, уста твои молчали,
Не наполняя сердце любящее болью.
Мантара
(Задыхаясь от ярости)
Уже наслушались! Довольно причитаний!
Дашаратха
(Рывком садится на ложе)
Дитя порока, будь ты проклята! Умолкни!
Не то я стать твою велю равнять мечами!
Пошла отсюда прочь, царя Поталы сводня!
(Мантара, сжавшись от ужаса, прячется за побледневшей Кайкеей)
Рама
(Поднимаясь с колен, молитвенно складывает ладони и поочерёдно кланяется отцу и царице)
Отца и мать своих судить не вправе дети,
Я жду, смиренно оглашения решенья.
Вы перед Господом, вдвоём, за нас в ответе…
Кайкея
(Скривив губы в презрительной ухмылке)
Что за нелепая попытка устрашенья?
Мантара
(Выглядывая из-за спины Кайкеи)
Владыка жалкий…
Дашаратха
(В бешенстве, топая ногой)
Я велел молчать негодной!
(Опираясь на плечо Рамы)
А, впрочем, есть в словах горбуньи доля правды:
Мы не всегда в своих решениях свободны.
Рама
(Ободряюще)
Лишь для того, кто ищет в суетном отрады.
Дашаратха
(Тяжело вздохнув)
Моя уступчивость тебя лишила трона:
Я неразумно дал коварной обещанье…
Рама
(Улыбаясь)
Иль мало места на планете? Что ж такого?
Когда назначено для Бхараты венчанье?
Дашаратха
(Изумлённо)
Ты не расстроен этой новостью?
Рама
Напротив:
Себя почёл бы этой чести недостойным.
Мантара
(Едва слышно)
Вода речная в его жилах вместо крови…
Рама
(Пристально посмотрев на, сжавшуюся под его взглядом старуху, вновь заботливо обращается к отцу)
Идём же Ситу с Каушальей успокоим.
Дашаратха
(Со слезами на глазах, обнимая сына)
Господь свидетель, на тебя это похоже:
Не осквернённое корыстью благородство…
Рама
(Ласково смеясь, перебивает отца)
Досталось мне в наследство вместе с цветом кожи.
Дашаратха
(Внезапно воспрянув духом)
Да. Да, идём. Здесь пребывание несносно.
(Уходят)
Кайкея
(Спрятав лицо в ладонях и, содрогаясь от беззвучных рыданий)
Что натворила я?!
Мантара
(Хриплым голосом)
Ведь ты того хотела…
Кайкея
(Злобно)
Плутовка мерзкая, а кто меня заставил?!
Мантара
(Пытаясь успокоить свою воспитанницу)
Оставь стенанья тем, кто нынче не у дела.
Господь простит нам отступление от правил.
(Кивая в сторону ложа Дашаратхи)
Что на роду ему написано – свершилось.
Чем, нам в задуманном препятствовало небо?
(Кайкея, отрицательно качает головой, не произнося ни слова, жадно слушая служанку)
Так пусть же слава о тебе, Кайкея, ширясь,
Укажет жёнам путь, который им неведом!
Не разглядеть: что у подножия с вершины.
Какое дело нам до горя Каушальи?
В ашраме место Дашаратхи! Согреши мы.
Ужели боги бы нам в том не помешали?!
Твой сын взойдёт на львиный трон уже сегодня,
И Рама нынче же уйдёт в леса Дандака!
Чего желать еще?!
Кайкея
(В сторону)
Владыки Ада сводня,
Известна цель моя, а – что, тебе-то надо?
(Уходят)
Входят Рама и Дашаратха. Навстречу им бросается Лакшмана. Рама в двух словах сообщает ему о вынужденном решении Дашаратхи. Несколько мгновений сын Сумитры взирает то на отца, то на брата, словно громом поражённый. Придя в себя, он бросается на пол перед Рамой и, обняв его колени, умоляет взять его с собой в изгнание. Рама ласково убеждает его не принимать поспешных решений, но, после того, как Лакшмана угрожает лишить себя жизни прямо на его глазах, уступает настойчивым просьбам любимого брата. Все трое направляются в женскую половину дворца, где, ужасном волнении их возвращения ожидают Сита, Каушалья и Сумитра.
Сита
(Обращаясь к Каушалье)
О, мать, они идут… отец, темнее тучи…
Лакшмана с Рамою ведут его под руки.
Сумитра
(Едва слышно)
Ступени лесницы для них Сумеру круче…
Каушалья
(Прижав руки к груди)
О, сны недобрые, вы – вестники разлуки…
Дашаратха
(Без сил падает в кресло, заботливо придвинутое женами и невесткой, Лакшмана и Рама становятся по обеим сторонам, готовые в любой момент поддержать махараджу)
Беда явилась к нам, откуда и не ждали.
О, женский род презренный, будь вовеки проклят!
Шип ядовитый в моём сердце, Каушалья!
(В отдалении раздаются раскаты грома)
Сумитра
(Обращаясь шёпотом к Каушалье)
В ознобе трусит небо от махатмы вопля…
Дашаратха
(Подозрительно глядя на своих жён)
Не говорите ничего! Я сам всё знаю!
Вы с нею в сговоре? Сумитра? Сознавайтесь!
Каушалья
(Спокойно, глядя прямо в глаза Раме)
Останови поток речей, душа святая.
(Вынимает из изящных ножен, висящих на изящном золотом пояске стилет)
Не то, коснётся острие моих запястий…
Дашаратха, касается руки Рамы, лежащей на его правом плече и Икшваку во второй раз пересказывает то, чему он стал свидетелем в опочивальне махараджи. Сумитра и Каушалья наперебой заверяют супруга в своёй непричастности к заговору Кайкеи и утешают его. Сита же, не произнося ни слова, снимает с себя все украшения, не отводя взора от лица своего юного мужа и, взяв его за руку, всем своим видом выражает решимость следовать за ним хоть на край света. Рама, улыбаясь супруге, обнимает её за плечи и благодарно целует. Сопровождаемые рыданиями своих несчастных родителей, придворных и горожан Рама, Лакшмана и Сита всходят на колесницу и удаляются из Айодхьи.
(Занавес)
Сцена 3
Рассвет. Кошала. Айодхья. Дворец махараджи. Покои Кайкеи. Мать Бхараты, набросив на плечи шаль, выглядывает в окно, выходящее на дворцовую площадь. Входит Мантара.
Кайкея
(Зябко поводя плечами)
Зачем, Мантара, славный город столь печален?
Или не мил сын Кайки жителям Айодхьи?
Мантара
(Переведя дыхание)
Царица, площади мне эхом отвечали.
Клянусь дела у нас с тобой, из рук вон плохи.
В пустых жилищах двери сплошь открыты настежь.
Зола, Кайкея, в очагах покрыта пеплом…
Кайкея
(Высокомерно)
Мантара, карканьем своим нам счастье застишь.
(Примеряет сари)
Скажи, в каком мне лучше: в красном или в белом?
Мантара
(Протягивая царевне свёрток)
Тебе к лицу – любое. Это вот – для Рамы.
К воротам Южным поспеши, еще есть время.
Возьми с собой три сотни кшатриев охраны:
В слезах весь город там, в уход его не веря.
Меня камнями гнали прочь, грозили смертью.
Едва живой убралась, небо в том свидетель…
Кайкея
(Открыв свёрток, недобро ухмыляясь)
Вконец забыла всё за этой круговертью:
В теченье менее чем двух десятилетий
Не будет в городе «отродья» Каушальи!
За ним последовать поклялся сын Сумитры…
(Бросая взгляд полный ненависти в сторону покоев Каушальи и Сумитры)
Под стражу – жён махатмы, чтобы не мешали,
А самого услать в леса…
(Мантаре, презрительно)
Да не дрожи, ты!
Ничто меня теперь, клянусь, не остановит!
(Подражая манере речи глашатаев)
«Икшваку свергнут с трона женщиной-кекайи»…
Мантара
Джанаки мести не боишься, дочь?
Кайкея
(Пренебрежительно махнув рукой)
Пустое.
(Проводит указательным пальцем по тонкому лезвию одного из мечей, развешанных на стене покоев)
Гостей незваных без «даров» не отпускаем.
Или забыла, из какого Кайка рода?
Нам не чета вожди из племени Икшваку!
(Обращая сверкающий взгляд в сторону мужской половины дворца)
Владыка дряхлый худосочного народа…
(В приступе гнева топает ногой)
Дитя – судьбе препоручаю, мужа – мраку!
(Отбрасывая в сторону сари)
Прочь эти шёлковые тряпки! Дай мне латы!
(Мантара, безмолвно помогает своей повелительнице облачиться в воинские доспехи)
Кайкея
(Выбегая с обнажённым мечом из покоев, обращаясь к страже)
Пускай четвёрку запрягают в колесницу!
(Спускаясь по лестнице, бросает взгляд на стройные ряды конных кшатриев-кекайев)
Железо кости ваши! Мускулы – канаты!
Снимите шлемы, пусть увидят наши лица!
(Взойдя на колесницу, вырывает у возничего поводья и указывает мечом в сторону Южных ворот)
Вперёд, кекайи! Проложите мне дорогу!
Проход для Рамы от глупцов освободите.
Да не карайте полоумных слишком строго,
За городской стеной оставим принца свите.
Несколько сотен кшатриев-кекайев всецело преданных царевне, тупыми концами копий в мгновенье ока расчистили площадь перед Южными воротами Айодхьи. В её центре одиноко возвышалась колесница Рамы, в которой кроме него находились еще Сита и Лакшмана, рядом с детьми, в простом убранстве стоял Дашаратха. Поравнявшись с изгнанниками, Кайкея, резко осадив коней, небрежно бросила ему свёрток, который получила на рассвете из рук Мантары. Рама, хладнокровно поймал на лету дар царевны и вручил его Лакшмане. Тот, сорвав покровы, обнаружил внутри три одеяния из грубой древесной коры – обычная одежда отшельников-аскетов)
Кайкея
Прими мой дар о, Рама, как напоминанье,
О том, в чём клялся ты намедни Дашаратхе.
(С нотой угрозы в голосе)
Да не затягивай с Айодхьей расставанье:
В дни перемен устои веры слишком шатки.
Дашаратха
(Дрожащим от перенесенных страданий голосом)
Я неприятно удивлён твоим приходом.
В душе, таких как ты, нет места состраданью.
Скорей поверю, что Кайкея мимоходом,
Стремится, ног не чуя к новым злодеяньям,
Чем в то, что ты пришла со словом утешенья,
К тому, кому еще вчера разбила сердце.
Кайкея
(Насмешливо)
Не убивайся так и, сделай одолженье:
Дай мне возможность насладиться этим действом.
Дашаратха
(Повернувшись спиной к ненавистной супруге)
Что передало вам исчадье Ада, Рама?
Рама
(С сочувствием, глядя на страдания отца)
Три одеяния из лыка о, безгрешный.
(Обращаясь к Кайкее)
Благодарю тебя, позволь нам невозбранно,
Оставить город сей.
(Ласково улыбаясь отцу и матерям, стоящим в отдалении)
Смиримся с неизбежным.
Кайкея
(Холодно)
Желанья наши в этом, кстати, очень схожи.
Дашаратха
(Грудью, преграждая путь колеснице Рамы)
Не оставляя меня, дыханье моей жизни!
(Рама, сойдя на землю, насильно отводит отца в сторону и даёт знак Лакшмане трогаться с места)
Не навлекай на нас беду. Будь осторожен.
Ты нужен матери, Сумитре и отчизне.
(Дашаратха от невыносимых душевных страданий теряет сознание. Рама, подхватив его, передаёт на руки, подоспевшим ранее прочих Васиштхе и Сумантре – правой руке государя, а сам, вскочив на подъехавшую колесницу, направляет её бег к распахнутым кшатриями Кайки Южным воротам Айодхьи)
Рама
(Обращаясь к Лакшмане и Сите)
Исполним волю повелителя Айодхьи!
На зовы скорбные толпы не отвечайте.
Васиштха
(Перекрикивая стенания жителей)
Ступайте с миром. Да, хранят в пути вас боги!
Рама
(Обернувшись, с улыбкой)
Я не нуждаюсь в их защите, рши. Прощайте!
(Занавес)
Оставив за спиной столицу Кошалы, погружённую в бездну отчаяния, через два дня пути юные путники достигли окрестностей города Шрингиверы – владений раджи Гухи. Рама, видя, что путешествие сверх всякой меры утомило Ситу, решает сделать короткую останову на берегу священной Ганги
Окрестности Шрингиверы. Берег Ганги. Входят Лакшмана и Рама, несущий на руках Ситу.
Рама
Лакшмана, мальчик мой, устрой для Ситы ложе,
А я тем временем, найду нам пропитанье.
Лакшмана
(Молитвенно сложив ладони, со слезами на глазах)
Ты утруждать себя заботами не должен.
Позволь служить тебе, хотя б из состраданья.
Я всё успею, всё смогу, поверь мне, Рама.
Самопреданию неведома усталость!
Стать твоей тенью на земле – Лакшманы карма!
Рама
(Улыбаясь)
Я уступаю, брат – иного не осталось.
Получив позволение брата, Лакшмана выпряг и напоил коней, а затем, устроив для спящей Ситы удобное ложе из свежей травы в тени раскидистого баньяна, вооружившись луком, скрылся в джунглях. Рама, расположившись рядом с супругой, опёрся спиной о древесный ствол и смежил веки.
Входит дозор кшатриев Шрингиверы.
Первый кшатрий
Бойцы, внимание. Вдоль берега рассейтесь.
Два незнакомца во владеньях Шрингиверы.
Второй кшатрий
(Тронув собрата за плечо, шёпотом)
Когда еще Луну и Солнце встретим вместе?!
Они прекрасней, чем все жители Сумеру!
Первый кшатрий
(Некоторое время вглядывается в черты божественной пары)
Да, это – Лев среди людей, свидетель небо.
Лотосоокая – богиня Процветанья.
Второй кшатрий
(Обращаясь к воинам)
Кому из вас кратчайший путь к столице ведом?
(Двоим могучим всадникам, вызвавшимся выполнить приказание баладхьяксы1)
И да простят нам боги, спящих созерцанье…
Скажите радже: «На священный берег Ганги
Чета бессмертных из самой Амаравати
Сошла с небес. Покуда преданных фаланги
Не добрели, пусть время, попусту не тратит
И поспешит им изъявить своё почтенье».
(Усмехаясь, в сторону)
Превыше Сомы боги ценят славословье,
Им похвала, из Вед, дороже изреченья,
Как и пандитам из духовного сословья…
(Обращаясь к старшему из вестников)
Да передай всё махарадже слово в слово.
Мы будем ждать вестей из города к полудню.
(Воины уходят)
Первый кшатрий
(Всё это время не отводивший взгляда от спящих)
Я восхищением таким невольно скован,
Что заслонить готов, от смерти девов грудью!
(Уходят)
Полдень. Материальные тела Рамы и Ситы мирно спят. Появляются их тонкие образы. Рама, взяв Ситу за руки, привлекает её к себе.
Образ Рамы
Дитя, душа твоя во власти беспокойства.
Осознаешь ли ты сама его причины?
Открой мне, что тебя тревожит, успокойся:
Материальные болезни излечимы.
Образ Ситы
Страх перемен родил в душе моей смятенье,
Тому невежество причиной и усталость.
Привычка к тихой жизни стала Ситы тенью
И столько лет она во мне укоренялась,
1Баладхьякса – военачальник.
Что я пока еще не в силах с ней бороться.
Однако, помня о своём предназначенье,
Я никогда не упаду на дно колодца,
Преодолев к материальному влеченье.
Образ Рамы
(Улыбаясь, взглядом указывает на спящие тела)
Тебе известна цель рожденья в этом теле?
Образ Ситы
(Молитвенно сложив ладони и почтительно склонив голову)
Души, в любом обличье цель – Тебе служенье.
О, я нисколько не лукавлю, в самом деле…
Образ Рамы
(Утвердительно кивая головой)
И, в меру сил вести с невежеством сраженье.
Моё рождение в роду Икшваку-Рагху,
Как и твоё – в семье Нимилов не случайно.
Всех тех, в ком вера уступила место страху
Мы под свою возьмём защиту, но сначала…
Точнее, вместе с тем, людей изображая,
Любым: поступком, вздохом, взглядом или словом
Должны являть собой пример для подражанья
Чтоб устои Дхармы возродились снова.
Образ Ситы
Господь, одно меня страшит: с Тобой разлука.
Образ Рамы
Знай, ненадолго, Сита, это – неизбежно.
Но и она и, ею вызванная мука,
Души нисколько не затронут безмятежной.
Образ Ситы
(Покорно)
Что не прикажешь, Рама, выполнить готова.
Образ Рамы
Причины прежде возникают, их последствий.
Всё повторяется, дитя, ничто не ново.
Запечатлей слова супруга в храме сердца.
(Тонкие тела божественной четы исчезают)
Входит Лакшмана, несущий в руках сочные фрукты, собранные для брата и его супруги.
Рама
(Открыв глаза)
Ты очень кстати появился: у нас гости.
Лакшмана выпустив свёрток из пальмовых листьев с принесенными фруктами, медленно опускается на одно колено, снимает с плеча лук и накладывает сразу три стрелы и еще пять вонзает в пропитанную влагой почву перед собой.
Рама
(Наблюдая за братом)
О, нет, Лакшмана, это лишнее.
Входит раджа Гуха в сопровождении вооружённых воинов.
Гуха
(Настороженно)
Бог в помощь.
Рама
(Ободряюще улыбнувшись проснувшейся Сите)
Уединения не требуем, но – просим.
Священный берег Ганги мы оставим в полночь.
Гуха
(Всё еще не догадываясь, кто перед ним, разглядывая царскую колесницу и аскетичные одеяния изгнанников, в сторону)
Едва ли девы1 путешествуют во мраке…
(Обращаясь к Раме)
Я – Гуха, раджа Шрингиверы. Назовитесь!
Рама
Я – Рама, сын раджи Айодхьи Дашаратхи.
(Указывая на Ситу)
Супруга – дочь Джанаки Ними – Сита.
(Указывая на Лакшману)
Витязь –
Единокровный брат, наследный принц Лакшмана.
Мы направляемся в обитель Бхарадваджи.
Гуха
(Благоговейно приблизившись к изгнанникам, о несчастной судьбе которых был уже наслышан, опускается на колени)
В моей душе незаживающая рана,
С тех пор, как я узнал о горе махараджи.
Однако, вместе с тем слуга покорный счастлив:
Мне предоставлена редчайшая возможность
Под сенью стоп живого Бога, хоть отчасти
Забыть про спутницу всех карми – безнадёжность.
Всё, чем владею я – Твоё, Икшваку Рама.
1Девы (дэвы) – боги.
Смиренно Гуха ждёт приказов, Повелитель.
Рама
Позволь, набраться сил в тиши лесного храма
И мы продолжим путь в священную обитель.
Гуха
(С нескрываемым разочарованием)
И не почтите мой дворец своим вниманьем?!
Лакшмана
Нас манят зрелища совсем иного рода.
Не застит, в небо путь земного упованьем,
Кто в благосклонность Бога, Гуха, верит твёрдо.
Смирившись с неизбежным, раджа Шрингиверы предложил свои услуги Раме и его спутникам в качестве проводника. Рама, желая ободрить павшего духом Гуху, уступил его настойчивым просьбам.
(Занавес)
|
