Кладбище, день. Тишина, покой,
Лучшая часть под горою,
Влево и вправо – статуи, строй,
Это аллея «героев»
Семьдесят пять – девяносто пять,
Цифры на сером камне,
Памятник в рост, у могилы мать,
В висках молоточками память.
Серое лицо, потухший взгляд,
Скорбь… Но – сухие веки.
Слезы в глазах уже не блестят,
Выплаканы навеки.
Там на Кавказе, рискуя сто крат,
В тихой смертельной «зеленке»,
Выжил сынок и вернулся назад
И не растением в пленке.
«В мирном дому не уберегла,
И не спасла от соблазна,
Пуля в разборке тебя прибрала,
Тоже война-зараза.
И никуда нам от этой войны,
Вот сколько вас, полегших…
Ты уж прости мне мои вины,
Спи мой родной, хороший»
А чуть правее, в низине сырой,
Скромненькая могилка,
Там из Аргуна, обычный герой,
Прибыл в гробу из цинка.
Залп произвел специальный наряд,
ПОд руки мать держали…
Смерть уравняла «братву» и солдат
В нашей больной державе…
|
