Горе Казановы.

В энный год от рождества Христова,
Утомлённый наслаждений поиском,
Плакал престарелый Казанова
Над своим утраченным достоинством.
И усугубляя грусть-кручинушку
Посыпал обильно пеплом лысину,
Девушки не смотрят на старинушку,
Ну и как же дальше можно жить ему.
Да, такое сразу не усвоится,
Прямо скажем дела хуже нету,
Если на раздетых женщин смотрится
Точно так же как и на одетых.
Жизнь не позволяла беспокоиться
И такой безоблачной казалась.
Просто бац, и кончилось достоинство,
Словно никогда не начиналось.