Я родился средь степей —
Говорила мама.
Мне просторы всех милей —
Так скажу вам, прямо.
Но судьба порой ведёт
Дальнею дорогой,
Ведь — работа, не турслёт:
С дисциплиной строгой.
В Заполярье я бывал,
Убегал от мишки,
Чачу в Грузии спивал,
Бил кедровы шишки.
Вспоминаю я подчас
Были, небылицы...
В доме свет опять погас,
И приходят лица...
*
Было мне тогда немного,
Точно помню — тридцать три,
В Коми дальняя дорога,
Мол, "суши ка сухари" —
Так большой шутник-начальник
Мне сказал. И в дальний путь.
"Щётку для зубов, купальник
В сумку не забудь швырнуть".
Я приехал в край дремучий,
"Там кикиморы живут",
Говорил мне дед "могучий",
Рост его — всего "пятьфут". *
Я не верил в эти байки,
Чай, уже я не малец.
На постой к одной хозяйке
Дед привёл меня... Хитрец!
Мне хотелось помоложе,
Покрасивше, наконец.
"Девяносто — ведь не сто же... ", —
Усмехался он, подлец.
"Сам бы в жёны взял, однако,
Говорит, не ровня ей.
Ты ж не дрейфь, смотри, вояка,
Райды нету тут милей".
Мне представить даже трудно,
Как дожить до лет таких,
Райда ж выглядела чудно,
Лучше, чем её "жених".
Я в начале не поверил,
Мол, шуткует старый дед.
Но в убранстве, интерьере
Было множество примет
Века прошлого. К примеру,
Огромаднейший сундук,
Прям подстать он староверам,
Роспись чудная вокруг.
И оковка — загляденье,
И замок резной — как встарь,
Платья там и украшенья,
Там с приданным целый ларь.
Только свадьбы не случилось,
Сгинул суженный в огне,
Счастья не познав лишилась
На германской на войне... **
__________
*около 150 см
** Первая мировая война
__________
... Так бывало, как стемнеет,
При лучине — вечерком,
Ужин Райда разогреет,
Посидит сперва молчком,
А затем начнёт о прежнем
Незатейливый рассказ.
Не спеша, со взглядом нежным,
От души, не на заказ.
Как была она девицей,
Да во самом во соку.
Стал ей парень часто сниться,
Был подстать он казаку:
Пышный чуб из-под фуражки,
В гимназической рубашке,
Шаровары, сапоги...
Его руки так крепки,
Что, когда её обнимет —
Ни вдохнуть, ни шелохнуться.
Она хочет прикорнуться...
Но виденье тает в дыме.
Скоро к ним в глуху деревню
Прибыла одна семья —
Дед Матвей довольно древний,
Агрофена и Илья.
Агрофена — то невестка,
Её мужа Бог призвал,
То ль за дело, то ль в отместку —
ОН об этом не сказал.
А Илья-то — парень видный,
Крепкий, статный, молодой.
И жених он был завидный —
Рукодельник, не скупой...
Хоть дворов немного было,
Но на выданье невест
Худо-бедно всё ж ходило
И в деревне, и окрест.
Так уж вскорости случилось,
Что она взяла, влюбилась,
А Илья ответил ей,
Стал внимательней, добрей.
Но любовь свою скрывали
От людских недобрых глаз.
И всегда на сеновале
Получал её отказ.
Мол, до свадьбы нет пороку,
Можно только целовать...
Но прошло немного сроку,
Был он призван воевать.
Так целованна девчонка,
Материнства не познав,
На колени пред иконкой
Где никто не видит, став,
Всё о здравии молила,
Да, чтоб жизни сохранил.
Но, видать, не убедила,
Немец молодца убил...
Потеряв с Ильёй надежду,
Годы кряду напролёт
В тёмной, траурной одежде
Райда медленно живёт.
А куда ей торопиться,
Всё её всегда при ней,
Были, кто хотел жениться,
Но душе порой видней —
Так, никто не приглянулся —
На Илью был не похож.
Век почти и протянулся:
"Разве от судьбы уйдёшь?"
Часто слушал я рассказы
При лучине и сверчках.
Незатейливые фразы
О прожИтом, о мечтах
Западали прямо в душу,
Вереницею картин
С лесом, полем, лютой стужей
С юных лет и до седин...
*
Где-то там, в лесу дремучем,
Будто сотню лет назад,
За рекой, тропой барсучьей
И за множеством преград,
Там, куда попасть не просто,
Говорят, лет девяносто,
Может больше, может — нет,
Обитает старый дед.
Он живёт своим укладом,
Укрываясь от людей.
У него всё есть, что надо
От сохи и до сетей.
Животинка кой-какая...
Сам его я не видал,
Но узнать о нём мечтая,
Силу-волю набирал.
По работе я этнограф:
Жизнь "других" — мой интерес.
Заодно ещё фотограф —
Фоткал множество чудес.
Пообщавшись с местным людом,
Да у Райды разузнав,
Вопреки всем пересудам
Рюкзачок в поход собрав,
Попросил "душа-дедулю"
Не показывать мне дулю,
А немного проводить,
Мол, готов я заплатить.
Встали мы пораньше утром,
Ночи белые как раз
Шли сперва в тумане мутном,
После — солнце на заказ.
Птичьи трели, как услада,
Не заменит и Кобзон.
Есть для счастья всё, что надо,
Даже крепкий самогон.
На одной лесной опушке
Под ореховым кустом
Видел серенького мишку,
Ел малину он молчком.
Подошёл к нему тихонько
За загривок потрепал.
Вижу, дед мой бородёнку
Очень рьяно затрепал.
Вдруг из леса зверь мохнатый
Вышел, громко зарычал,
После встал на задни лапы
И слюной меня обдал.
Я рванул, что было мочи,
Деда след уже простыл —
Драпанул — скажу короче.
Я немного приуныл.
Бурелом, кусты, полянку
Проскочил, казалось в миг,
Был похож на обезьянку,
Страх меня к тому сподвиг.
Где ногами, где руками
Помогал себе бежать
Ветки рвал порой зубами,
Чтобы заросли порвать.
"Да, поступок идиота", —
Убегая, думал я,
Тут же бухнулся в болото,
Хорошо ещё — плашмя.
Бег окончен был бесславно —
Я в грязи без рюкзака,
Утопаю в тине плавно,
Мне конец... Наверняка...
Тишина, лишь бульки рядом,
Мне барахтаться нельзя.
Сколько времени так кряду
Пролежал я, не бузя?
Я не помню, только вижу
Из болотной глубины,
Колыхая рядом жижу,
Очертанья зелены
Выползает старушенца
Крючковатый длинный нос
С мрачным видом отщепенца,
С длинною копной волос.
Смотрит на меня ехидно,
Ничего не говорит,
Подползает ко мне злыдня
И в две дырочки сопит.
Перепончатые лапы
Тянет медленно ко мне.
Толь смеяться, то ли плакать?
Наяву или во сне?
Подползла, меня накрыла
Одеянием из меха,
Вовсе стало не до смеха,
Пред глазами всё поплыло.
Только слышу треск и шорох
В стороне, где я бежал
И начало разговора.
Я с трудом уже дышал.
"Ты ж, ядрёна вошь, коряга,
Отпусти его сейчас!
Или я для пуще смака
Выжгу твой поганый глаз!"
Дед, родной, меня не бросил
На съедение зверей.
Чую, пахнет папиросой.
Эх, родной мой, дед Евсей...
