О’ Кей, Гугл. Давай, по душам!
Я не дура, я просто ушла.
Ничего-ничего не забыла,
Даже благодарила
Небо звёздное – за звёзд отсутствие,
Городскую толпу – за людей иллюзию.
Память за реинкарнацию:
Вот тут расстались, на этой станции.
О’ Кей, Гугл, не надо поиска,
Оправданий, риска,
Экзальтированных записок.
Сочинять я горазда:
«Дел у него много, опять опаздывает,
Ревнует, потому и бесится…»
Даст бог, утрясётся, уравновесится.
Очередное землекрушение,
Сотрясение воздуха и потерянный магнетизм.
Забила в строку – «пофигизм»,
Чувствую улучшение в отношениях.
Их нет – на нет, и суда нет, и шипения вслед
Его эксклюзивной пассии.
Зато, у нас разрешённые разногласия!
Я не обязана любить то, что ему нравится.
Мыслей скачет оравица,
такие себе арабские скакуны,
Дела нет до луны, и, даже до полнолуния.
Чувства и мысли готовы к унии,
Разум издал эдикт, почти что Нантский.
Пишу не стихи, кандидатскую –
В доктора, и вовсе, не филологии.
Я и так – доцент болтологии.
Принять обещали в клан отболевших
Иллюзией белой ночи,
Сонетами Петрарки,
Комплексом Лауры и
Рецидивом рабыни Изауры.
Могу пожертвовать плазму, но
Предупреждаю, заразная.
Равноденствие, равноночие,
Одиночное одиночество.
Ничего, что курю? – Простите.
Идите, мужчина, идите,
Не то чтобы лесом, вот и троллейбус нужный,
Только не нужно советов, это хуже,
Чем кроить по чужим, когда-то модным лекалам.
Я его в себе за-му-ро-ва-ла.
Понимаете, а Вы тут меня обнимаете,
И нас уже больше, чем двое.
Терпеть не могу треугольники.
Фигура устойчивая, и только вершина
На высоте одна.
О’ Кей, Гугл, проверь отторжение дна.
Что ты молчишь? Обиделся, да?
Поговорю с Алисой.
Алиса, ты такая дура…
