Уж не быть мне весне этой сном затяжным, повивальным – Краткий сполох рождения звезд не для нас ведь, весна, В бесконечной процессии траурных грез поминальных На распутьях распутиц весны бесконечного дна. Это вечное преодоление пропасти (пасти) В два прыжка: жизнь и смерть – окончания вечности два. Уж раскинул Всевышний Охотник цветений всех снасти: Всех порывов возвышенных страсти – всего лишь капкан Ненасытной утробы всеядной, запойной Вселенной, Пожирающей нашу любовь за изъяном изъян. Как покладист апрель нынче, все не ропща принимая: Была изморозь утром, к обеду поспела теплынь, А вчера еще дождь вдруг сменился на снег, и пугая, Прогремел вещий гром злым предвестием первой грозы – Так приемлю измену любви и предательство дружбы, На обломках судьбы восседая, и я, не ропща. Вот он, лист прошлогодний, который в предчувствии стужи В лихорадке осенней от клена ветвей оторвал Пожелтевшую жизнь свою, и, понеся ее к солнцу, Своевольному ветру отдавшись, восторженный лист В небеса полетел, возмечтав вопреки пустозвонству Замирающих в ужасе рощ покорить неба высь, Обретя Рай для листьев, избравших полет и свободу. Вот он, лист тот, в подножии леса весною гниет, Догнивает в надежд прошлогодних чумном хороводе – И, что сна её сок изумрудный к высотам растет Из погибели листьев, весенней траве невдомек.
|