Ну с чем тебя сравнить, паршивец год? С коварным диверсантом-мизантропом? С разбившейся копилкою невзгод, на род людской обрушившихся скопом?
Со смогом, полонившим белый свет? С удушливой смирительной рубашкой? С сырьём для сердца горестных замет? С постылой неотъёмной ношей тяжкой?
С замусоренным проходным двором в обшарпанной провинции унылой под сбегом туч, где затаился гром, чтоб оглушить бесчеловечной силой?
С орудием пристрастья, что без зла мучительно вытягивает жилы? С повозкой, что заснувших завезла в глухую топь по слепоте кобылы?
С какой из пожирающих зараз? С кидалою? С громилою, быть может? С удавом? С рысью, что, войдя в экстаз, когтит добычу, рвёт её и гложет?
Ну с чем тебя сравнить, паршивец мой? С бездушным всеобъемлющим потоком? С враждебною сгущающейся тьмой в ущелье устрашающе глубоком?
Вампиры-олигархи во дворцах. Жульё и шарлатаны в нимбах культов. Посев надежд в доверчивых сердцах и урожай инфарктов и инсультов.
Преступность, вырожденье, нищета. Антагонизм народов жутковатый. Погост надежд. Саднящая тщета. Ты сукин сын, две тысячи девятый!
24.02.2009
|