Она умирала. Говорила – не трогай.
И золотом листьев встречала земля.
И первым ледком покрывалась дорога.
И первым снежком покрывались поля.
Но лед не похож на застывшие губы.
На саван безжизненный снег непохож.
Лишь дым, улетавший сквозь черные трубы,
Свечей мне напомнил усталую дрожь.
И было печально, но не было больно.
Надежда на что-то таилась в груди.
Встречала меня первозданная воля,
Где ветер блуждает и сердце летит.
Где первый снежок тишины не тревожит.
Где той тишины слышен режущий звон.
Нет, осень на смерть никогда не похожа.
Нет, осень похожа на сказочный сон.
Изгибы берез, как сквозь эстру сорочки,
Белеют по-девичьи в тонкой метели.
И все обновляется: петелька-строчка…
И все вновь исходит в свои колыбели.
Так тихо. Так сказочно. Так одиноко.
Ну как же я мог это раньше любить,
Когда все цвело? Мгла кружит поволокой,
А я никуда не хочу уходить.
И есть в этих днях и конец и начало.
Погибель и жизнь и секунд и времен.
Она обнимала. Она засыпала.
А я так хотел уберечь ее сон.
|
