Он жил один, был сам себе хозяин, Судьбы его такой вот приговор. Сынок всё реже в гости приезжает, Но он ему не ставил то в укор.
Метель сугроб навьюжит за забором, Возьмёт лопату слабою рукой, И снег кидает, пусть уже не споро, Как в жизни, той далёкой, молодой.
Окинет небо, где лиловым дымом От печки к звёздам тянется спираль. Без жинки сердце словно бы остыло. Ушла вперёд его… гнетёт печаль.
Затопит печку, сам уткнётся в пряжу, Не довязала сыночке носки, И возле дверцы не забелит сажу… И рвётся сердце деда от тоски.
Была изба когда-то тёплой-тёплой, И в сенцах пельменей два листа, И был узор красив на мёрзлых стёклах, И скатерть на столе всегда чиста.
Тихонечко покатится слезинка, Дрова трещат и заглушают боль. Придёт не память тихою сурдинкой, Когда брал в руки трепетно гармонь.
Не зная нот, наигрывал мотивы, И кнопочки пускались в перебор… Сейчас один, и уносило с дымом Никем неразделённый разговор.
Щекой небритой прикоснётся к печке, Теплом его окутает она. И то ли слёзы, то ли отсвет свечки Увидит с фотографии жена.
|