Сцена 2
Гора Читракету. Входят Рама и Лакшмана.
Лакшмана
Мне не понять Тебя.
Рама
А так ли это нужно?
Ты стал бы меньшего желать от осознанья,
Что ложе Вишну – Океан причинный – лужа,
А мирозданье – смесь любви и состраданья?
При всей своей невероятности, творенье –
Род сновидения, Всевышнего уступка,
И если ты изменишь угол умозренья,
То осознаешь, сколь мучительна разлука
Для душ забывших о своём предназначенье,
Лакшмана
(Едва слышно)
А, между тем, Ты сам нисшел на Мритью-локу.
Рама
(Желая закончить мысль)
Ибо не может быть естественным влеченье
Страдать бесцельно в заточенье одиноком.
Да, я действительно «нисшел»1 сюда, Лакшмана,
Как ты, желая, уязвить меня заметил.
Чтобы засилье гуны страсти не мешало
Вайшнавам сеять в душах смертных добродетель.
При смене Юг и в дни великих потрясений,
Основы веры подвергаются сомненью,
И всем: от Брахм Творцов Вселенных до растений
Я, нисходя, даю надежду к избавленью.
Знай, что все павшие в сражении вчерашнем,
Не обретут по моей милости рожденье.
Лакшмана
А груды трупов на земле Бхарата-варши2?
Рама
Залог, свидетельство души освобожденья.
Твоё участье в битве с братьями Раваны,
Могло обречь их на бесцельные страданья:
Неотличимы мы, Лакшмана, но – не равны
Ты не помог бы, вопреки своим стараньям.
Их поединок с аватарой Вишну – ягья.
Склон Читракету освящён моей аскезой.
Спасать заблудших склонен больше, чем карать я:
И без того их дух скитаньями истерзан.
Моя десница – очищающее пламя.
Богам желанен запах крови новой жертвы.
Кто призовёт меня: кляня ли прославляя,
Вполне доволен воздаяньем будет щедрым.
1Аватара (санскр. अवतार, avatāra, «нисхождение») — термин в философии индуизма, обычно используемый для обозначения воплощения или инкарнации божественного существа (девы), или Верховного Бога (Бхагавана) на планете Земля. В индуизме термин в основном используется по отношению к воплощениям Вишну, которому последователи вайшнавской традиции индуизма поклоняются как Верховному Богу.
2Бхарата-варша – «Земля Бхаратов» - Индия.
(Прикрывая глаза ладонью)
Теперь к насущному вернёмся: Шурпанакха,
Уже достигла берегов священной Ланки…
Видна в межбровии Раваны гнева складка.
Забыв в смятении о царственной осанке,
Он в клочья рвёт своё бесценное убранство
И похваляется в собранье мощнодланных,
Не допустить раджу Айодхьи в своё царство
И навсегда гостей отвадить нежеланных…
Гроза богов бессмертных, слон среди ракшасов
В припадке ярости клянётся баладхьяксам1,
Что наши головы в сражении ужасном
Отъяв от тел, навек отучит ухмыляться.
Раскаты голоса его подобны грому,
А взгляд налитых кровью глаз ввергает в трепет.
Вожди пишачей2 в страхе жмутся ближе к трону,
Боясь, что небо богохульства не потерпит.
Те, кто от ужаса рассудка не утратил,
Взывают к Господу, моля об избавленье,
Шепча смиренно: «Всех достоинств Обладатель,
Мы принимаем Твоё волеизъявленье»…
Несутся вестники по улицам столицы,
Неправо отнятой Раваной у Куберы3,
Саратхи4 к битве снаряжают колесницы…
(Замолкнув на полуслове, опускает ладонь, и, открыв глаза, обращает взгляд на Лакшману)
Нам нанести визит царь демонов намерен.
Сожги тела погибших ракшасов, Лакшмана.
Предай огню останки всех без исключенья.
Веками эта рать полмира устрашала,
Теперь – исполнила своё предназначенье.
(Уходит)
Тем временем, Равана приняв облик странствующего аскета, на воздушной колеснице пересёк Океан и предстал перед юными правителями Айодхьи.
(Входит Равана)
Равана
(Глядя на огромные погребальные костры, сложенные Лакшманой)
Всевышний дань взимает пеплом устремлений.
Ценой свободы обретаемая вечность
И возвращенье в мир духовный запредельный…
Коварство, Господи Твоё или беспечность?
Убийство смертных именуется «спасеньем»,
Но чем тогда разнятся: святость и греховность?
Чем привлекательней надежда на успенье5
Земного счастья, если всё вокруг – условность?!
Ты совершил благое дело, свет Несущий,
Подав Раване долгожданный повод к ссоре.
Пусть этот бой между Предвечным и Несущим,
Ответы даст на все вопросы мои вскоре.
1Баладхьякса – военачальник.
2Пишачи - в ведийской и индуистской мифологии демоны-вампиры, нападающие на людей.
3Кубера (санскр. कुबेर) — «имеющий уродливое тело» — бог богатства, владыка якшей. Сын мудреца Вайшраваса (отсюда его второе имя — Вайшравана) и старший брат Раваны. В течение многих лет Кубера предавался суровой аскезе, и в награду за это Брахма даровал ему бессмертие и сделал его богом богатства, хранителем скрытых в земле сокровищ. Кроме того, Брахма передал Кубере остров Ланка (Цейлон) под резиденцию, а также подарил летающую колесницу Виману. Впоследствии, когда Равана захватил Ланку и изгнал оттуда Куберу, тот перенёс свою резиденцию в Алакапури, близ горы Кайлас.
4Саратхи – колесничий, возница.
5Успенье – смерть в надежде на воскрешение.
(Уходит)
Тростниковая хижина. Входят, беседуя, Рама и Сита.
Рама
Правитель демонов на склоне Читракету.
Тебе известно, Сита, он здесь не случайно:
Уходят Дхара и Душана с черным ветром.
Сита
(Молитвенно сложив ладони)
Позволь сказать всего два слова. На прощанье.
Ты не нуждаешься ни в чьём благословенье,
Поскольку сам – источник сущего. Но, Рама,
Пускай, похожа эта жизнь на сновиденье,
Не всякий путь осилит, следуя им прямо.
Пускай придётся в добровольном заточенье
Мне провести: не дни и месяца, а – годы,
Иметь не будет это большего значенья,
Чем для аскета приближенье непогоды.
Но я прошу Тебя, супруг, пообещай мне,
Что рисковать не станешь жизнью понапрасну.
Ты говорил «жизнь тела – духа обнищанье»,
Но сделай так, чтоб сон казался мне прекрасным.
Рама
Да будет так, Богиня Счастья, обещаю.
Лакшмана, выполнив поручение, присоединяется к Раме и Сите.
Лакшмана
Стволы сандала не убили их зловонья.
Останки демонов, зловещими свечами,
Смердят сильнее, чем клоаки Преисподней.
(Входят незамеченными Равана и ракшас-оборотень Маричи, которого правитель Ланки силой вынудил последовать за собой на Читракету. Асур Маричи, обладавший способностью принимать любой облик по своему желанию, выжив после поединка с Рамой, вначале наотрез отказался помогать владыке всех ракшасов. Но, после того как Равана пригрозил ему смертью в ужасных мучениях, здраво рассудил, что лучше принять гибель от руки аватары, чем бесславно умереть от меча Десятиглавого).
Равана
Едва задуманное в точности исполнишь,
Не будь Равана я владыкой полумира,
Мне станешь братом асур, с разницею той лишь,
Что не одна и та же мать нас породила.
Итак, ты должен увести Лакшману с Рамой,
А я, тем временем столкуюсь с волоокой.
Пусть дивнобёдрая в любви своей упряма,
И Ланку явно не сравнить с Вайкунтхалокой1,
Клянусь Паталой, я возьму гордячку силой!
Чего бы это мне не стоило,
(Придирчиво рассматривая асура, принявшего облик прекрасного оленя с позолоченными рогами)
Маричи,
Устрой, чтоб Сита их убраться попросила,
1Вайкунтха (Вайкунтхалока) – обитель Вишну, духовный мир не подверженный периодическому уничтожению при смене эпох.
Маричи
О, небо страсть его с безумием граничит.
(Маричи, словно, в самом деле, был оленем, грациозно выбегает на лужайку перед хижиной и, дрожа всем телом, устремляет взгляд влажных глаз на удивлённых его появлением изгнанников. Словно испугавшись людей, он одним прыжком покрывает расстояние, отделяющее его от стены леса и вновь скрывается среди стволов)
Сита
Взгляни, не правда ли прелестное созданье?
Какая грация, какое совершенство!
Любви Предвечного живое изваянье!
Владеть им, Рама, несказанное блаженство.
Лакшмана
Лишь пожелай, и я добуду его, Сита.
Рама
Наклонность к нежности у дев общеизвестна.
Жизнь для тебя вдали от всех невыносима.
И ты разлуку с ними скрасить ищешь средства.
Лакшмана
Но чем нам может навредить такая малость!?
Мой Господин, позволь исполнить просьбу Ситы!
Рама
Забыв о радостях, вы жить со мной поклялись.
Смиреньем вашим показным желанья скрыты:
Как крокодилы среди лотосов озёрных,
Как в неприметной с виду щели жало кобры,
Как ложь о сути бытия в сужденьях вздорных,
Как дух стяжательства и жадность видом скорбным.
Не утруждай себя мой брат мягкосердечный:
Жены желание исполнить – долг супруга.
Набрось-ка шкуру антилопы ей на плечи…
Да что с тобой Лакшмана, чем ты так испуган?
Лакшмана
(С отчаянием в голосе)
Зачем не умер я на этом самом месте,
Когда смертельный яд взаимных оскорблений,
Который, видит Бог в устах чандал уместней
Излили лучшие из смертных в ослепленье.
Рама
(Накладывая стрелу на лук)
Что бы там ни было, Лакшмана, это в прошлом.
Твоим заботам поручаю дочь Джанаки.
Не осуждай меня, понять влюблённых сложно…
Лакшмана
(С грустью)
У всех великих споров повод самый жалкий.
(Рама уходит)
(Спустя некоторое время из гущи леса раздаётся жалобный крик Маричи, искусно подражающего голосу Рамы: «Лакшмана! Сита! На помощь!»)
Сита
(С тревогой)
Стряслось несчастье с Рамой, небо в том свидетель.
(Без сил опускается на землю)
Душа, как груз ненужный жаждет тело сбросить
Чтобы отыскать его среди лиан сплетений
И воспрепятствовать таинственной угрозе…
(Лакшмана заботливо укрыв дрожащую от озноба Ситу шкурой чёрной антилопы, переносит её в хижину)
Сита
(Едва слышно)
Забудь о Сите, поспеши на помощь брату.
В нём заключается вся жизнь моя, Лакшмана.
Верни супруга госпоже своей обратно!
Лакшмана
(Нарисовав на земляном полу магические знаки, защищающие от демонов всех мастей)
Не удаляйся же и ты от стен ашрама.
Науки тонкой составленья мантр не знаю,
(Превыше всех искусств я чту – веденье боя),
Но те немногие, что помню заклинанья
Создали пропасть между миром и тобою.
(Уходит)
Появляется Равана в одеяниях аскета.
Равана
Прими, безгрешное дитя благословенье.
Сита
(Увидев, что магические линии, начертанные Лакшманой, вспыхнули зловещим ярко-красным цветом, сразу догадалась, кто именно потревожил её покой)
Почти присутствием своим моё жилище.
Равана
(Опасливо глядя на пол хижины)
Дворцов и хижин заступать порог не смею
И потому в лесах скитаюсь словно нищий.
Сколь не сурова в этом смысле моя врата,
Но мне позволено вкушать от подношений.
Плоды, приняв, я, возвращу прасад обратно,
Очистив дух твой от последствий прегрешений.
(Забывшись, Сита, протягивает Раване свежие лесные плоды на пальмовом листе, которые утром собрал для неё с Рамой Лакшмана. Улучив мгновенье, повелитель ракшасов хватает юную царевну за руку и, прижав к груди, скрывается в лесной чаще).
(Занавес)
|
