Акт 2
Сцена 1
После того, как Рама совершил все предписанные Ведами и Шастрами обряды поминовения усопших, он убедил жителей Айодхьи и своих близких возвратиться в столицу. Отказавшись от прав на трон Кошалы, он вручил Бхарате свои сандалии, которые тот, по прибытии обратно водрузил на трон, а сам принял санньясу и стал вести отшельнический образ жизни. Однажды Рама, отправив Лакшману за фруктами в лес, оставшись наедине с Ситой, посвятил её в свои планы на будущее, призвав никоим образом не нарушать негласного правила: всегда и во всем вести себя, как обычные смертные.
Сита
(Задумчиво рассматривая цветок лотоса)
Да. Мир проявленный, по-своему прекрасен…
Рама
За исключеньем одного изъяна, Лакшми,
Тем очевидней он, чем разум беспристрастней.
Сита
(Бросая взгляд в ту сторону, куда совсем недавно удалились жители Айодхьи)
И в силу этой слепоты, они – бесстрашны?
Рама
(Улыбаясь, пожимает плечами)
Быть может: да, быть может – нет, дитя, кто знает:
«Многоветвист у нерешительного разум».
Тут явью сны считают, бодрствованье – снами.
От Юги1 к Юге убеждаюсь раз за разом:
Здесь не душа владеет телом, а напротив,
И этот мир для дживы, в сущности – реальность.
Он не прекрасен, Сита, но и не уродлив,
Не осязаемей, чем Ганги вод зеркальность.
Чем беспокойней гладь, тем хуже отраженье
И чем желаний больше, тем размытей образ,
И в новом теле вероятнее рожденья.
А повторений, верно несть еще числа раз.
Теперь к насущному, дитя: сестра Раваны
Исчадье гнусное Паталы – Шурпанакха
К нам приближается. Все демоны злонравны,
Но ты приветствовать должна её без страха.
Сита
Всё, что страшит меня: с Тобой разлука, Рама,
И, Ты, читающий в сердцах, об этом знаешь.
Святое имя Вишну – преданным охрана
С любовью стоит первый слог его назвать, лишь,
Незамедлительно оказываешь помощь.
И в чём бы бхакта, в самом деле, не нуждался
Ты в жаркий полдень обратить сумеешь полночь,
Но пыль со стоп Твоих желанней, чем все царства.
(Негодующий голос Лакшманы)
Ракшаси мерзкая, оставь меня в покое!
1Юга – период или эпоха четверичного цикла: Сатья Юга (или Крита Юга) - Эпоха Истины; Трета Юга - Эпоха, в которой три части принадлежат Истине, а одна часть невежеству, отсутствию Истины; Двапара Юга - Эпоха, в которой Истина и Невежество содержатся в равных частях; Кали Юга - Эпоха Невежества, отсутствия Истины; Чатур Юга - все четыре эпохи вместе.
Мир не знавал еще подобных притязаний!
О, мать бесстыдства, я любви твоей не стою,
Прошу, оставь свои ужимки обезьяньи.
Трепещет плоть твоя от силы вожделенья,
Глаза вращаются, струится пот обильно.
Ты только страх внушаешь мне и отвращенье,
Когда из пасти твоей явно тянет гнилью.
Да будь я демоном рождён за прегрешенья
И то б тобою не прельстился, Бог свидетель!
(Голос Шурпанакхи)
О, господин, быть может, я не совершенна,
Но мне доступны все обличия на свете.
Могу танцовщицей небесной стать – апсарой,
Лишь изъяви своё желанье о, сладчайший.
(Голос Лакшманы, язвительно)
Стань безобразною горбуньей, девой старой.
Сита
(С тревогой)
Ты не вмешаешься?
Рама
(Приложив палец к губам)
Еще не время, Лакшми.
(Голос Лакшманы)
Послушай я решать судьбу свою, не волен.
Мой господин всего лишь в двух шагах отсюда.
Исполню всё я, лишь бы Рама был доволен,
Когда он даст согласье, станешь мне супругой.
Входит Шурпанакха
Рама
(Строго)
Остановись и назови себя, ракшаси.
Шурпанакха
Сестра владыки гордой Ланки – Шурпанакха!
(В сторону)
А господин слуги надменного прекрасен.
Рама
Я сам из тех земель, где правил Дашаратха.
Шурпанакха
Убийца демонов?! Да будь он трижды проклят,
Презренный раб царя богов Амаравати!
Пусть на Кошалу мирозданья рухнет кровля!
Сита
(Робко выглядывая из-за плеча Рамы)
С тобой беседуя, зря время только тратим…
Шурпанакха
(С презрением)
О, дева смертная, явилась ты некстати,
Клянусь, по нраву Шурпанакхе эти двое.
Пускай тебе судилось первой отыскать их,
Но отнимать чужое ракшаси не внове.
(Обращаясь к Раме)
Мой господин, склони свой слух к нижайшей просьбе.
Рама
(Улыбаясь)
Ты полагаешь, я смогу её исполнить?
Шурпанакха
(Принимая облик апсары с обольстительными формами и чарующим голосом)
Грех отказать в простом желанье своей гостье:
Позволь познать тебя на этом горном склоне.
Трав изумрудный шёлк манит своей прохладой,
Пьянит нектарное цветов благоуханье…
Для счастья любящему сердцу много ль надо?
Не обмани же юной девы упованье.
В слиянье плоти мы находим утешенье
И избавление от множества страданий.
Неосязаемые силы искушенья
Покровы святости с иных богов срывали,
Не верь браминам, рассуждающим о счастье,
Что может знать живой скелет о вожделенье?!
Страх быть отвергнутым, присущий всем отчасти,
Внушает им при виде женщин отвращенье.
О, господин, мне среди ракшаси нет равных
В познаньях тонкостей науки любострастья…
Сита
Ты получила их на оргиях Раваны!
Шурпанакха
(Вернув себе, истинное обличье широко разевает отвратительную клыкастую пасть)
Мне всё же следует помочь тебе убраться!
(Рама знаком подзывает Лакшману, внимательно следившего за происходящим и указывает на взбешённую Шурпанакху).
Лакшмана
(Обнажая меч)
О, Шурпанакха, господин мой дал согласье,
Его смущает только наших лиц несходство.
Поскольку облик я как ты менять, не властен,
(Отсекает демонице уши и кончик носа)
Позволь Лакшмане излечить, твоё уродство.
(Ракшаси, с залитым кровью лицом, издавая ужасающие вопли, бросается прочь)
Лакшмана
(Вытирая лезвие меча пучком травы)
Судьба жестокая нас снова разлучает,
Что это – карма или, просто неба зависть?!
Рама
(Бросая мимолётный взгляд на Ситу)
Конец любви земной почти всегда печален
Лакшмана
Мне в утешение свидетельства остались.
Рама
Лакшмана, брат, готовься к новым испытаньям.
Дрожит от поступи ракшасов Читракута.
Ветвятся трещины на лике её скальном,
Так словно мчатся по ней полчища Марутов1.
Лакшмана, стойкий в битвах лев среди ракшасов
Ведёт на нас акшаухини2 нишичаров3.
Не оставляя нам ни времени ни шансов,
Чтоб попытаться избежать его ударов.
Лакшмана
Так вступим в схватку с ними и погибнем с честью!
Не понимаю, Рама, что тебя смущает!?
Рама
(Указывая взглядом на дрожащую от ужаса Ситу, вынимает меч и проводит им на земле глубокую борозду)
Не заступай мечом очерченного места,
И не держи отныне лука за плечами.
Чтоб ни услышал, ни увидел: обещай мне
Что в мою сторону не сделаешь ни шагу.
Лакшмана
(Не в силах сдержать слёз, обнимает колени Рамы)
О, Нерождённый, измени своё решенье.
Позволь мне вымолить для вас двоих пощаду!
Рама
Я всё сказал. Икшваку, встань и защищайся,
Когда возникнет в том насущная потребность.
Твоя гордыня навлечёт на нас несчастье.
Настанет время, ты докажешь свою верность.
(Сказав несколько ласковых слов, вызвавших безмятежную улыбку на лице Ситы, Рама, не оборачиваясь, направляется навстречу полчищам демонов, выбегающим из леса)
Занятые построением своих ужасного вида воинов венценосные братья правителя Ланки Кхара и Душана не сразу заметили одинокую фигуру юного Рамы, а разглядев, наконец, его разразились громогласным хохотом.
Кхара
Клянусь Паталой, этот бой не будет долгим!
Душана
(Задумчиво разглядывая неспешно приближающегося Раму)
А между тем, считает он, что силы равны.
1Маруты - в ведийской и индуистской мифологии боги ветра и непогоды, сыновья Рудры. Представляются как воины, мчащиеся на колесницах.
2Акшаухини называют воинское формирование, состоящее из 21.870 колесниц и такого же количества воинов на слонах, 109.350 пеших воинов и 65.610 всадников. Подробное описание акшаухини дано в Махабхарате.
3Нишичары – «бродящие в ночи» - одно из имен ракшасов.
Кхара
Так убедим его в обратном! Чувство долга,
Велит пронзить мечом обидчика Раваны.
(Обращаясь к демонам)
Пусть мириады ваши стрел закроют Солнце!
Вспорите небо грозным грохотом мридангов!
Пусть всё живое во Вселенной содрогнётся
От тяжкой поступи пишачей1 мощнодланных!
Пускай, доволен будет мной Десятиглавый,
Вперёд ленивые ослы! Не время мешкать!
Пробейте в брюхе Читракету путь для лавы,
Устроим этому безумцу ад кромешный!
Когда иссякнет ливень стрел, мечите камни,
Деревья, вырванные с корнем, гор вершины!
Душана
(Хладнокровно взирая на ужасающие разрушения, вызванные асурами)
Ты уготовил, Кхара, нам конец печальный.
(Указывая на поле сражения, где среди столбов чёрного дыма, потоков лавы и нескончаемого ливня стрел и камней вновь показалась одинокая фигура Рамы)
Взгляни скорее вон туда, Неустрашимый.
Кхара
(Озадаченно)
Ты прав?! Глазам своим не верю?! Будь я проклят,
На его теле ни царапины, Душана!
(В этот момент Рама выпустил в сторону ракшасов духовную стрелу по имени Саммохана, которая вводила в замешательство врагов и вынуждала их видеть в своих соратниках злейшего врага. Рама стал видеться демонам повсюду и они стали сражаться друг с другом, будучи уверенными, что поражают именно Раму. В одно мгновенье поле битвы покрылось мёртвыми телами и отрубленными частями тел. Склоны Читракету пропитались кровью на несколько локтей в глубину. Кровавые ручьи устремились в долину привлекая к месту сражения падальщиков всех видов. Отовсюду стали слетаться огромные стаи стервятников. Тысячи шакалов и гиен устремились на склоны священной горы и стали рыскать среди сваленных в безобразные кучи останков великанов. Вместе со своими воинами пали также Душана и Кхара).
(Занавес)
1Пишачи - в ведийской и индуистской мифологии демоны-вампиры, нападающие на людей.
Сцена 2
Гора Читракету. Входят Рама и Лакшмана.
Лакшмана
Мне не понять Тебя.
Рама
А так ли это нужно?
Ты стал бы меньшего желать от осознанья,
Что ложе Вишну – Океан причинный – лужа,
А мирозданье – смесь любви и состраданья?
При всей своей невероятности, творенье –
Род сновидения, Всевышнего уступка,
И если ты изменишь угол умозренья,
То осознаешь, сколь мучительна разлука
Для душ забывших о своём предназначенье,
Лакшмана
(Едва слышно)
А, между тем, Ты сам нисшел на Мритью-локу.
Рама
(Желая закончить мысль)
Ибо не может быть естественным влеченье
Страдать бесцельно в заточенье одиноком.
Да, я действительно «нисшел»1 сюда, Лакшмана,
Как ты, желая, уязвить меня заметил.
Чтобы засилье гуны страсти не мешало
Вайшнавам сеять в душах смертных добродетель.
При смене Юг и в дни великих потрясений,
Основы веры подвергаются сомненью,
И всем: от Брахм Творцов Вселенных до растений
Я, нисходя, даю надежду к избавленью.
Знай, что все павшие в сражении вчерашнем,
Не обретут по моей милости рожденье.
Лакшмана
А груды трупов на земле Бхарата-варши2?
Рама
Залог, свидетельство души освобожденья.
Твоё участье в битве с братьями Раваны,
Могло обречь их на бесцельные страданья:
Неотличимы мы, Лакшмана, но – не равны
Ты не помог бы, вопреки своим стараньям.
Их поединок с аватарой Вишну – ягья.
Склон Читракету освящён моей аскезой.
Спасать заблудших склонен больше, чем карать я:
И без того их дух скитаньями истерзан.
Моя десница – очищающее пламя.
Богам желанен запах крови новой жертвы.
Кто призовёт меня: кляня ли прославляя,
Вполне доволен воздаяньем будет щедрым.
1Аватара (санскр. अवतार, avatāra, «нисхождение») — термин в философии индуизма, обычно используемый для обозначения воплощения или инкарнации божественного существа (девы), или Верховного Бога (Бхагавана) на планете Земля. В индуизме термин в основном используется по отношению к воплощениям Вишну, которому последователи вайшнавской традиции индуизма поклоняются как Верховному Богу.
2Бхарата-варша – «Земля Бхаратов» - Индия.
(Прикрывая глаза ладонью)
Теперь к насущному вернёмся: Шурпанакха,
Уже достигла берегов священной Ланки…
Видна в межбровии Раваны гнева складка.
Забыв в смятении о царственной осанке,
Он в клочья рвёт своё бесценное убранство
И похваляется в собранье мощнодланных,
Не допустить раджу Айодхьи в своё царство
И навсегда гостей отвадить нежеланных…
Гроза богов бессмертных, слон среди ракшасов
В припадке ярости клянётся баладхьяксам1,
Что наши головы в сражении ужасном
Отъяв от тел, навек отучит ухмыляться.
Раскаты голоса его подобны грому,
А взгляд налитых кровью глаз ввергает в трепет.
Вожди пишачей2 в страхе жмутся ближе к трону,
Боясь, что небо богохульства не потерпит.
Те, кто от ужаса рассудка не утратил,
Взывают к Господу, моля об избавленье,
Шепча смиренно: «Всех достоинств Обладатель,
Мы принимаем Твоё волеизъявленье»…
Несутся вестники по улицам столицы,
Неправо отнятой Раваной у Куберы3,
Саратхи4 к битве снаряжают колесницы…
(Замолкнув на полуслове, опускает ладонь, и, открыв глаза, обращает взгляд на Лакшману)
Нам нанести визит царь демонов намерен.
Сожги тела погибших ракшасов, Лакшмана.
Предай огню останки всех без исключенья.
Веками эта рать полмира устрашала,
Теперь – исполнила своё предназначенье.
(Уходит)
Тем временем, Равана приняв облик странствующего аскета, на воздушной колеснице пересёк Океан и предстал перед юными правителями Айодхьи.
(Входит Равана)
Равана
(Глядя на огромные погребальные костры, сложенные Лакшманой)
Всевышний дань взимает пеплом устремлений.
Ценой свободы обретаемая вечность
И возвращенье в мир духовный запредельный…
Коварство, Господи Твоё или беспечность?
Убийство смертных именуется «спасеньем»,
Но чем тогда разнятся: святость и греховность?
Чем привлекательней надежда на успенье5
Земного счастья, если всё вокруг – условность?!
Ты совершил благое дело, свет Несущий,
Подав Раване долгожданный повод к ссоре.
Пусть этот бой между Предвечным и Несущим,
Ответы даст на все вопросы мои вскоре.
1Баладхьякса – военачальник.
2Пишачи - в ведийской и индуистской мифологии демоны-вампиры, нападающие на людей.
3Кубера (санскр. कुबेर) — «имеющий уродливое тело» — бог богатства, владыка якшей. Сын мудреца Вайшраваса (отсюда его второе имя — Вайшравана) и старший брат Раваны. В течение многих лет Кубера предавался суровой аскезе, и в награду за это Брахма даровал ему бессмертие и сделал его богом богатства, хранителем скрытых в земле сокровищ. Кроме того, Брахма передал Кубере остров Ланка (Цейлон) под резиденцию, а также подарил летающую колесницу Виману. Впоследствии, когда Равана захватил Ланку и изгнал оттуда Куберу, тот перенёс свою резиденцию в Алакапури, близ горы Кайлас.
4Саратхи – колесничий, возница.
5Успенье – смерть в надежде на воскрешение.
(Уходит)
Тростниковая хижина. Входят, беседуя, Рама и Сита.
Рама
Правитель демонов на склоне Читракету.
Тебе известно, Сита, он здесь не случайно:
Уходят Дхара и Душана с черным ветром.
Сита
(Молитвенно сложив ладони)
Позволь сказать всего два слова. На прощанье.
Ты не нуждаешься ни в чьём благословенье,
Поскольку сам – источник сущего. Но, Рама,
Пускай, похожа эта жизнь на сновиденье,
Не всякий путь осилит, следуя им прямо.
Пускай придётся в добровольном заточенье
Мне провести: не дни и месяца, а – годы,
Иметь не будет это большего значенья,
Чем для аскета приближенье непогоды.
Но я прошу Тебя, супруг, пообещай мне,
Что рисковать не станешь жизнью понапрасну.
Ты говорил «жизнь тела – духа обнищанье»,
Но сделай так, чтоб сон казался мне прекрасным.
Рама
Да будет так, Богиня Счастья, обещаю.
Лакшмана, выполнив поручение, присоединяется к Раме и Сите.
Лакшмана
Стволы сандала не убили их зловонья.
Останки демонов, зловещими свечами,
Смердят сильнее, чем клоаки Преисподней.
(Входят незамеченными Равана и ракшас-оборотень Маричи, которого правитель Ланки силой вынудил последовать за собой на Читракету. Асур Маричи, обладавший способностью принимать любой облик по своему желанию, выжив после поединка с Рамой, вначале наотрез отказался помогать владыке всех ракшасов. Но, после того как Равана пригрозил ему смертью в ужасных мучениях, здраво рассудил, что лучше принять гибель от руки аватары, чем бесславно умереть от меча Десятиглавого).
Равана
Едва задуманное в точности исполнишь,
Не будь Равана я владыкой полумира,
Мне станешь братом асур, с разницею той лишь,
Что не одна и та же мать нас породила.
Итак, ты должен увести Лакшману с Рамой,
А я, тем временем столкуюсь с волоокой.
Пусть дивнобёдрая в любви своей упряма,
И Ланку явно не сравнить с Вайкунтхалокой1,
Клянусь Паталой, я возьму гордячку силой!
Чего бы это мне не стоило,
(Придирчиво рассматривая асура, принявшего облик прекрасного оленя с позолоченными рогами)
Маричи,
Устрой, чтоб Сита их убраться попросила,
1Вайкунтха (Вайкунтхалока) – обитель Вишну, духовный мир не подверженный периодическому уничтожению при смене эпох.
Маричи
О, небо страсть его с безумием граничит.
(Маричи, словно, в самом деле, был оленем, грациозно выбегает на лужайку перед хижиной и, дрожа всем телом, устремляет взгляд влажных глаз на удивлённых его появлением изгнанников. Словно испугавшись людей, он одним прыжком покрывает расстояние, отделяющее его от стены леса и вновь скрывается среди стволов)
Сита
Взгляни, не правда ли прелестное созданье?
Какая грация, какое совершенство!
Любви Предвечного живое изваянье!
Владеть им, Рама, несказанное блаженство.
Лакшмана
Лишь пожелай, и я добуду его, Сита.
Рама
Наклонность к нежности у дев общеизвестна.
Жизнь для тебя вдали от всех невыносима.
И ты разлуку с ними скрасить ищешь средства.
Лакшмана
Но чем нам может навредить такая малость!?
Мой Господин, позволь исполнить просьбу Ситы!
Рама
Забыв о радостях, вы жить со мной поклялись.
Смиреньем вашим показным желанья скрыты:
Как крокодилы среди лотосов озёрных,
Как в неприметной с виду щели жало кобры,
Как ложь о сути бытия в сужденьях вздорных,
Как дух стяжательства и жадность видом скорбным.
Не утруждай себя мой брат мягкосердечный:
Жены желание исполнить – долг супруга.
Набрось-ка шкуру антилопы ей на плечи…
Да что с тобой Лакшмана, чем ты так испуган?
Лакшмана
(С отчаянием в голосе)
Зачем не умер я на этом самом месте,
Когда смертельный яд взаимных оскорблений,
Который, видит Бог в устах чандал уместней
Излили лучшие из смертных в ослепленье.
Рама
(Накладывая стрелу на лук)
Что бы там ни было, Лакшмана, это в прошлом.
Твоим заботам поручаю дочь Джанаки.
Не осуждай меня, понять влюблённых сложно…
Лакшмана
(С грустью)
У всех великих споров повод самый жалкий.
(Рама уходит)
(Спустя некоторое время из гущи леса раздаётся жалобный крик Маричи, искусно подражающего голосу Рамы: «Лакшмана! Сита! На помощь!»)
Сита
(С тревогой)
Стряслось несчастье с Рамой, небо в том свидетель.
(Без сил опускается на землю)
Душа, как груз ненужный жаждет тело сбросить
Чтобы отыскать его среди лиан сплетений
И воспрепятствовать таинственной угрозе…
(Лакшмана заботливо укрыв дрожащую от озноба Ситу шкурой чёрной антилопы, переносит её в хижину)
Сита
(Едва слышно)
Забудь о Сите, поспеши на помощь брату.
В нём заключается вся жизнь моя, Лакшмана.
Верни супруга госпоже своей обратно!
Лакшмана
(Нарисовав на земляном полу магические знаки, защищающие от демонов всех мастей)
Не удаляйся же и ты от стен ашрама.
Науки тонкой составленья мантр не знаю,
(Превыше всех искусств я чту – веденье боя),
Но те немногие, что помню заклинанья
Создали пропасть между миром и тобою.
(Уходит)
Появляется Равана в одеяниях аскета.
Равана
Прими, безгрешное дитя благословенье.
Сита
(Увидев, что магические линии, начертанные Лакшманой, вспыхнули зловещим ярко-красным цветом, сразу догадалась, кто именно потревожил её покой)
Почти присутствием своим моё жилище.
Равана
(Опасливо глядя на пол хижины)
Дворцов и хижин заступать порог не смею
И потому в лесах скитаюсь словно нищий.
Сколь не сурова в этом смысле моя врата,
Но мне позволено вкушать от подношений.
Плоды, приняв, я, возвращу прасад обратно,
Очистив дух твой от последствий прегрешений.
(Забывшись, Сита, протягивает Раване свежие лесные плоды на пальмовом листе, которые утром собрал для неё с Рамой Лакшмана. Улучив мгновенье, повелитель ракшасов хватает юную царевну за руку и, прижав к груди, скрывается в лесной чаще).
(Занавес)
Сцена 3
Рама, склонившись над бездыханным телом Маричи, вынимает стрелу. Входит Лакшмана с обнажённым мечом в руке.
Лакшмана
Благая весть для Ситы: Рама в добром здравье!
Рама
Чтит обязательства, кто верит в воздаянье.
В Лакшмане верность пересилило злонравье?
Лакшмана
(Недоумевающее, в сторону)
Возможно, брат меня винит за опозданье?
(Обращаясь к Раме)
Но я спешил, как только мог, свидетель небо,
К Тебе напутствуемый возгласами Ситы
Наикратчайшим из путей, что был мне ведом…
Рама
(Глядя на тело ракшаса, распростёртое подле его ног)
Любой из смертных бы желал подобной свиты.
(Обращаясь к Лакшмане)
Зачем оставил дочь Джанаки среди чащи,
Ведь я велел тебе при ней быть неоступно?
Лакшмана
(Изумлённо)
Либо не всякий по делам своим обрящет,
Либо желание спасти Тебя – преступно.
Рама
Пишачи толпами снуют в лесах окрестных.
Взгляни: долины, словно Ганга в половодье –
Десятки тысяч наводнили это место,
Намереваясь поживиться, свежей плотью.
Затихло пенье птиц от воплей кровожадных,
Живое: взмыло в облака, забилось в норы,
Легло на дно озёр, как при лесных пожарах
Или от страха трепеща, поднялось в горы.
Утратив мужество, ты бросился за Рамой,
Оставив Ситу в окруженье злобных полчищ.
Вместо того чтоб от дайтьев1 стать охраной
Подле меня, себе найти спасенья хочешь?!
(Острием стрелы, указывая на труп ракшаса)
Маричи – оборотень, подданный Раваны
Ввёл в заблужденье Ситу обликом оленьим.
Но смерть, безропотно приняв в бою неравном,
Обрёл прощенье, предоставив тело тленью.
Лакшмана
(Голосом полным отчаяния и раскаяния)
1Дайтьи - демоны-титаны.
Потери большей страх смутил Лакшмане разум:
Клялась в огонь войти по смерти Рамы Сита.
И опасаясь тех двоих лишиться разом,
С кем воедино жизнь моя навеки слита,
До наступленья темноты, я дал ей слово
Вернуть Тебя в ашрам живым и невредимым.
(Спрятав лицо в ладонях)
Я, как цепями обязательствами скован.
Пути Твои, Всевышний, неисповедимы!
Господь един, но допускает разночтенье
При толковании ниспосланного свыше.
Рама
(Прикасаясь к плечу брата)
Ты только выполнил своё предназначенье.
Ступай вперёд и говори как можно тише.
(Уходят)
Вимана1 Раваны. Повелитель демонов управляет её полётом, не выпуская из рук супругу Рамы. Появляется владыка коршунов Джатаю2.
Джатаю
Способен демон на любые злодеянья.
Клянусь, не зря о них слывёт дурная слава.
Не утруждался Брахма, дайтьев создавая
И, лучше с той поры отродье их не стало.
Равана
Даже не думай помешать мне, крючконосый!
Тебе ль с Раваной, мерзкий падальщик, тягаться?!
Ждёшь со стола богов, как милости отбросы
И вознамерился претить владыке царства!?
Последний раз предупреждаю: прочь отсюда!
Найди соперника себе среди пернатых.
Не то избавлю навсегда от чести зуда.
Когда остались силы, попусту не трать их.
Джатаю
Я не боюсь твоих угроз, Десятиглавый!
Равана
Да будет так, храбрец. Бог в помощь. Защищайся.
Вознаградит тебя Господь посмертной славой,
А я почту Его орудьем стать за счастье.
Джатаю
Маруты, боги ветра, дайте силу крыльям!
О, Шакрадеви, победитель Вритрасуры3,
Внуши мне мужество, а демону – бессилье,
Я поражу того, кого страшатся суры4!
1Вимана – летательный аппарат, о существовании которого свидетельствует Ведический канон.
2Джатаю – царь коршунов, сын Гаруды – ваханы Вишну.
3Втритрасура – великий демон, брат Вишварупы, несправедливо убитого Индрой, которого с помощью магических ритуалов создал духовный наставник асуров Твашта.
4Суры – «принявшие бога» – полубоги, управляющие творением.
Пусть когти станут острием Господней воли,
Джатаю – гневом во плоти Твоим о, Вишну.
Голос Рамы
Никто, ничем от века не был так доволен,
Как оказавший милость, верному Всевышний.
Ты не желаешь низвержения Раваны,
Иное вижу в благородном твоём сердце:
Джатаю, знай, благословенны эти раны –
Чтоб дух вознёсся, нужно телу простереться.
Джатаю
(Нанося беспощадные удары повелителю ракшасов)
Рождённый кшатрием идёт путём кровавым,
Я буду биться с ним, покуда станет силы.
Угодно Господу – дождусь прихода Рамы,
Иначе, зря меня в утробе мать носила.
Равана
(Отсекая топором, крылья царю коршунов)
Победа славная, но коршун мне не ровня.
(Провожая взглядом окровавленное тело Джатаю, камнем рухнувшее вниз)
Ты получил, к чему стремился, мощнодланный.
(Сложив молитвенно ладони)
Благодарю тебя, Рождённый из межбровья,
Восславься Шива, Исполняющий желанья.
(Воровато оглядываясь)
Вимана след не оставляет, очень кстати:
Себя ждать долго не заставит царь Кошалы.
(Взглянув на лежащую в его объятьях Ситу)
Но, как руки твоей законный соискатель
Я всё предпринял для того, чтоб помешать им.
Убит царь коршунов – на Ланку путь свободен.
Мрак ночи скроет злодеяние Раваны.
Мы Раму царского приёма удостоим
Но не сегодня и не здесь – за Океаном.
(Скрывается из виду)
Входят Рама и Лакшмана и обнаруживают обезображенное тело Джатаю.
Рама
(Опустившись на колени, осторожно приподнимает голову царя коршунов)
Кто поступил с тобою так, великий воин?
Кто вместо сердца между рёбер носит камень?
Лакшмана
Клянусь, Джатаю лучшей участи достоин.
(Глядя по сторонам, словно ожидая, что неблагородный соперник Джатаю всё еще скрывается неподалёку)
Свидетель небо, мы страдать его заставим.
Джатаю
(Очнувшись от забытья)
Какой счастливый день в судьбе твоей Джатаю!
Вступил недаром я в кровавый поединок.
Отныне большего от жизни не желаю:
Два бытия, как реки слились воедино.
(Стараясь поймать взгляд Рамы)
Прости за то, что не сумел сдержать Равану…
Рама
Искусным воином слывёт Десятиглавый.
(Осторожно прикасаясь к кровоточащим обрубкам)
Красноречивей всяких слов, Джатаю, раны
Твердят о том, что ты достоин своей славы.
Джатаю
Благослови меня, Господь. Я умираю…
Правитель ракшасов держал в объятьях Ситу…
Под сенью стоп Твоих и ад подобен раю…
(Умирает)
Рама
(Благословляя героя)
Да будет так. Два бытия отныне слиты.
Лакшмана
Смерть неизменно нам сопутствует, не так ли?
Рама
Сказать о том же в равной мере может каждый.
Но, также точно, как сансара – не проклятье,
Смерть – избавляет дух от тягостной поклажи.
Нам, безусловно, надлежит искать Равану.
Не мог закончиться подобный бой бесследно.
Лакшмана
(Внимательно осматривая землю, залитую кровью царя коршунов)
И, тем не менее, он скрылся невозбранно…
Рама
(Улыбаясь)
Возможно, следует еще подняться в небо?
(Оставив на время надежду, отыскать следы ракшаса в виду надвигающееся ночи, братья, воздав почести Джатаю, устроились на ночлег среди ветвей раскидистого баньяна)
Появляется Хануман.
Рама
(Приветливо глядя на обезьяну)
Зачем во мраке ночи бродишь, мощнодланный?
Хануман
(Не подозревая, кто перед ним, вызывающе)
Хочу забыться крепким сном в объятьях тигра,
Или трофей, во все века добыть желанный…
Рама
(Усмехаясь)
Из сотен тысяч ты недаром мною выбран.
Я – царь Айодхьи, Хануман хоботорукий.
Хануман
(Падая ниц настолько почтительно, насколько это позволяла шаткая опора)
Податель милости?! Ожившее виденье!
Я столько жизней пребывал с Тобой в разлуке!
Рама
Вознагражденье не превысит меры рвенья.
Хануман
(Заметив, наконец, мирно спящего Лакшману)
Могучий Бхарата Твой спутник?
Рама
Нет – Лакшмана.
Бесстрашный воин, верный друг, умелый лучник.
Хануман
Что человеку впору, богу слишком мало.
Лакшмана
(Пробудившись)
Ушам не верю: обезьяна Раму учит!?
Рама
(Указывая на Ханумана, у которого шерсть встала дыбом на загривке от внезапно вспыхнувшей ярости)
Знакомься, это – верноподданный Сугривы,
Себя в бесчисленных боях покрывший славой.
Хануман
(С достоинством, склоняя голову перед Лакшманой)
Следит творенье за судьбой твоей ревниво:
Ибо в удаче тебе равных не знавало.
(Почтительно обращаясь к Раме)
Позволь служить слуге Всевышнего, Ишвара.
(Рама с молчаливой улыбкой на устах утвердительно кивает)
Хануман
Своё смирение к стопам Твоим слагаю.
(Лакшмана бросает растерянный взгляд на Раму)
Рама
Это во многом бы успех наш предрешало.
Лакшмана
Да будет так: прославь себя и свою стаю.
Хануман
(Язвительно)
Благодарю, Лакшмана, тигру среди смертных
Быть продолженьем воли Господа пристало,
А не дремать в ветвях до первых птиц рассветных…
Лакшмана
(Угрожающе)
Улыбку, ночью можно спутать и с оскалом.
Рама
(От всей души, забавляясь выходкой Ханумана, всё же решает остудить пыл своих соратников)
Он всё же брат мне, Хануман, оставьте ссору.
Зачем я вился ты сюда? С какою целью?
Хануман
Причины две для появленья здесь и, вскоре
Узнаешь первую, а о второй – отдельно.
Лакшмана
К чему таинственность такая «раб Сугривы»?
Хануман
(Обнажая клыки)
Своей судьбою ты как видно не доволен?
Лакшмана
(Насмешливо)
Позволь мне только ухватиться за загривок,
Предел возможностей своих узнаешь, «воин».
Хануман
(Оставив вызывающий тон)
Смиренье – мера твоей мудрости, Лакшмана.
Лакшмана
Кто верит искренне, тот не страшится смерти.
Хануман
Мне больше жизни милость Господа желанна.
Только подумайте: я мог бы вас не встретить.
(Почтительно)
Прости за то, что тебе сразу не поверил,
Пинок порой предохраняет от удара.
Рама
(Привлекая обоих к своей груди)
Беседы преданных звучат, как птичьи трели,
Однако времени не станем тратить даром.
Хануман
Я стал свидетелем ужасного сраженья.
Не поделив между собой лазури неба,
Сошлись: Джатаю, клекоча от раздраженья
И некий ракшас, что доселе был неведом.
Лакшмана
Равана имя его.
Хануман
Сам правитель Ланки?!
Но, что царь демонов забыл на Читракету?!
Рама
(Глядя на восходящее солнце)
Там где лежат Джатаю бренные останки,
На все свои вопросы ты найдешь ответы.
(Уходят)
|
