***

Берег с октябрьской проседью,
Мертвый и гулкий гранит,
Чем жили, что думали осенью
Цепко и хватко хранит.

Свинцовые воды канала
Не терпят пустой суеты.
Был месяц, но месяца мало,
Чтоб растворились мечты,

Чтоб успокоилось сердце,
Чтоб отболела душа.
Шел снег, и почти иноверцем
Кружится лист, чуть шурша.

Меняет религию время,
И золотой кутерьмой
Больше не тешится осень,
А мажет противной сурьмой!

Не то что бы нам одиноко
Перед немой пустотой,
Ведь верим, уже на пороге
Нас кто-то окрикнет: “Постой!”

И что-то изменится в мире,
И вмиг поменяется слог,
И темы стихов станут шире,
Но только ведь нам невдомек,

Что небо не станет мрачнее
В тот миг, когда кончат салют,
Отчизна не станет роднее,
Когда за отчизну убьют

Тебя. И последняя осень
Станет навеки седа.
Прислушайся, небо ведь просит
Тебя, чтобы помнил всегда,

Как берег с октябрьской проседью,
Мертвый и гулкий гранит,
Чем жили, что думали осенью
Цепко и хватко хранит!