В бандитском дворе я на велосипеде, Стопою едва доставая педаль, Услышала зонд-предложенье: «МиЛеди, А что в кошельке на земле?! Угадай!»
Я слезла, отец не мешал привереде, Ногой наступила, и нить порвалась. Открыла: там травка; под окрик: «МиЛеди! Нечестно! Отдай!» – тут же бросила в грязь.
А дома мне папа: «Эх! Был бы наследник, Надрал бы я «мягкое место» ему!» «Ты лучше скажи: кто такая МиЛеди, За что обозвали, никак не пойму!»
Достав «мушкетёров» – всех трёх, как медведей, Читала про скучную их кутерьму: «Дюма, ты неправ: убивая МиЛеди, Всему романтизму построил тюрьму!»
Мальчишеский рой «Д’Артаньянами» бредил, Я с ними сдружилась, лишившись подруг, Шарахались взрослые, слыша: «МиЛеди!» – Дав дочкам запрет свой в обмен на испуг.
Разрушило время сов-льгот заповедник, Крутые разборки творят беспредел. Вдруг слышу мне в спину кидают: «МиЛеди! От ваших фантазий наш банк поседел!»
Я с тёплой улыбкой: «О, мой исповедник, Как вовремя вас надоумил Дюма, Пусть лучше вам голову сносит МиЛеди, Чем давит на совесть пустая сума!»
И должность создав: «Криминальный советник», На шутки кивал мой седой кардинал, Но как-то под вечер поведал: «МиЛеди, От дел отхожу, я безумно устал!»
«Ну, что ж много всякой забавы на свете, Не всё байстюкам набивать кошельки! Возьму псевдоним я, допустим, МиЛеди, Но с вас мемуары, с меня к ним – стихи!»
Мне встретились как-то на званном обеде: Друг детства и мытарь казны – генерал, И хором воскликнули: «Здравствуй, МиЛеди!» И каждый с почтением к ручке припал!
«За дружбу бокалы поднимем, соседи! Я – ваших обоих величеств кума!» «Да, жизнь интересней романов, МиЛеди! Неправ был старик, многотомный Дюма!»