Нужно видеть, наверно, тебя в темноте, чтобы вновь зазвучали под пальцами ноты, поменять в разговоре сотни тем на те, что продлятся не дольше минуты всего-то.
Но глаза привыкают, зрачки расстелив по поверхности между пространством и телом, в миг смыкания век, на века их открыв, мир является коже слегка мягкотелым.
Не понятно: стоишь ли, сидишь ли, лежишь, и уж точно не ясно: одета, раздета, очертанье выводит одна из тех жиж, что текут по щекам, не стесняясь предмета.
Прозревают ладони, лаская объект, обостряется вкус – силуэт целует, легитимны из прошлых и нынешних сект только те, что воспели тебе: аллилуйя!
|