Сцена первая:
Ясар прикован, слаб, унижен
На камне хладном и сыром,
В раздумьях тяжких неподвижен
И пахнет сыростью кругом.
Не видно глаз, лицо в соломе,
Неотличим день ото дня,
Лишь кашель редкий в слабом стоне
Пугает тело, боль дразня.
Он шевельнулся, насторожен,
Слух напряжен, чего то ждет,
Печальной участью встревожен,
Похоже, смерть за ним идет.
Звук приближался с галереи,
Был торопливым, как гроза.
Лаванды запах: " Неужели…",-
Ясар, с трудом открыл глаза.
В чуть различимых звуках ада,
Привыкший слышать тишину,
Поджал колени, страх - награда,
Боль отступила за черту.
Сгрёб цепи в кучу, взглядом рыщет,
Трясутся руки, пот на лбу
И диким взглядом двери ищет,
Рукой схватившись за скобу.
Сцена вторая - В поле.
Давно всё было. У бархана
Зухра и младшая сестра,
Зайнаб - две дочери Султана,
Увидев, стройного раба,
И то как он своим уменьем,
Держа соломину во рту,
Создал на личике ужасном
Не знавшей рабства, красоту.
Позвала слуг и очень ясно
Сказала: « Я не потерплю.
-Два солнца рядом, как ужасно!
Одно должно светить в Аду.
- Шурайа, хватит зрить на ниву,
Ты видно пьян, меня трясёт,
Раба ко мне, её на дыбу,
Не вздумай всё наоборот.
Сцена третья - Дорога.
Скрипит телега, небо ясно,
Ясар, привязанный за ней,
Еще не знает как ужасно
Страдает тело от цепей.
Вот солнце спряталось за тучи,
В глаза Ясара не взглянуть.
Как эти три версты тягучи,
Когда идешь в последний путь.
Печальный след свой оставляли
В пыли песочной торопясь
И смертный приговор писали
Его сандалии пылясь.
Не долго страже был нуждою,
Ворот дворцовых не боясь,
Шагнул не мытою ногою,
Туда, где ходит только власть.
Сцена четвертая - Баня.
Одежда юноши погана,
А знать привыкла к чистоте,
Веленьем дочери Султана
В хамам на мраморной плите
Ясара девки обливают,
Пар расслабляет телеса,
Руками мягкими терзают,
Смеется: «Банька хороша!»
Мочалки девки подобрали,
Веселой стайкой отошли.
Им благовонья передали:
-Умащевайте до мели.
Тут снова кругом быстро встали,
Растерли спину как могли
И пештемаль ему подали:
-Теперь Вы чИсты,- и ушли.
Сцена пятая -Встреча.
В одеждах новых непривычно,
Ясару кажется чудно.
Тягучий голос звонко-зычно
Прервал раздумья: "… Ждут давно ".
И повели. Вокуруг охрана,
Шаги в коврах теряют звук,
Лишь сердце бедного Ясара
Стучит, как молот. Этот стук
Унять не может, осторожен,
Идет, куда его ведут,
Не слышит, звуков, заворожен,
И мысли замерли… " Вот тут
Постойте. Чуть левее "
И голос звонкий из дверей:
- Да заходите же смелее, -
Открылась дверь и без затей,
- Велю сейчас случится чуду,
Что б не во сне, а наяву
Был рядом как слуга повсюду
И ублажал мою красу.
Могу сказать еще яснее, -
Она подвинулась к нему...
Дышать, от слов ее, не смея,
Ясар, застыл, как вор в саду.
-_Зухра, мой свет, и малой частью,
Боюсь, что лучше не смогу,
Аллахом созданы, чтоб властью
От всех беречь свою красу.
-Нет смеешь! Или ждешь расправы?
Твори и лучше не перечь,
Уменье Ваше для забавы,
Не бойтесь, Вас не будут сечь.
Поближе встаньте, - что-то шила,
Слегка, склонившись перед ним,
Иголку в юбки уронила,
-Как надоел бездушный грим.
Он на колени встал достойно,
Расправил мягкие шелка,
На сердце было неспокойно,
Взгляд опустил едва дыша.
Она его давно не слышит,
Желаньем тела ощутим,
Глазами жжёт и еле дышит,
И власть бессильна перед ним.
Зухра, стыдливо оглянулась,
Пылали щеки, как в огне,
И слуги молча повинуясь,
Ушли. Они наедине.
И словно гром на ясном небе
Вошел отец, глаза огнем,
Слова вскипели в жарком чреве,
Весь перекошен и взбешён.
-Как смеешь раб, столь неоглядно,
Не бить челом о пол при мне?
Смотреть на дочь прелюбоядно…
Сгною тебя подобно тле.
Эй, стража, в цепи для расправы.
-Отец, постой, я позвала
Раба к себе лишь для забавы,
Взгляни, как вянет красота.
Смотри, морщинка появилась,
А вот еще одна и вот…
В Ясара цепко ухватилась,
А стража уж его ведет.
-Живешь видать не по канонам,
Твои бесстыжие глаза
Я вырву, выставлю воронам, -
Кричит, Султан, - Чтоб ни когда
Не смел её ты видеть боле!
В темницу, живо и к плите…
Зухра, в испуге поневоле:
-Отец, остынь, ты не в себе…
Сцена шестая - В темнице.
Проходит день, неделя, месяц.
Жизнь во дворце свим чредом.
Вот снова яркий полумесяц
И тихий шорох под окном.
Аллаха тихо призывая,
Подолы к бедрам подобрав,
Чадрою лица прикрывая,
От слуг, скрывая жуткий страх,
Спешили молча две сестрицы,
Охрану златом усыпив
Под сводом каменной темницы,
Не зная мертв он или жив.
И вот дошли. Глаза блестели,
Зайнаб слуге: « Иди проверь.
Как руки сильно запотели…
И приоткрой пошире дверь »
-Безумец, Вам благие вести,
Зухра желает передать,
Вы не откажитесь от чести
Её немедленно принять?
Глаза закрыты ожиданьем,
Огонь от факелов как нож
Отрезал мысли послушаньем:
-Пусть соизволит, чудна ложь.
Входит Зухра
Зухра не сразу отыскала
Глазами узника в углу
И сердце так затрепетало,
Что слышно было наверху.
От слёз промокла вся темница,
В душе то радость, то беда,
Зухра, как раненая птица,
К стене прижалась: " Вот и я "
Ясар:
Нельзя назад вернуть те взгляды
И слов, которых Вы тогда,
Мне говорили для услады
И неизбежность, как беда
Случилась. Жалкий раб унижен,
-И тихим голосом дрожа,
-Его удел склониться ниже
Сандалий, если госпожа
Пришла к нему ". Зухра рыдает.
Смерть улыбнулась: " Не пора.
Мой выход позже, пусть не знает
И выпьет горечь до конца "
Слезинки, каплями горошин,
Солёным тоненьким ручьём,
Стекали с чувством нехорошим
На платье тёпленьким дождём.
Зухра:
-Для Вас всегда была я вздорной,
Влюбилась в пылкую мечту
Работы Вашей рукотворной,
Своё лицо и красоту.
Но Вы осмелились быть дерзким,
Прижав к груди творенье рук,
Губами влажными и мерзким
Желаньем губ коснуться губ.
Аллах не знает прегрешений,
А Вы, мой раб, грешны давно
Ворвались в чувства сновидений
И распахнули в них окно
В безумный мир очарований,
Словами сердце обожгли
До самых кончиков страданий
Прикосновением любви.
Зухра рабов завет рукою:
-Внесите воду и еду,
Ясару я лицо обмою,
И раны травами залью.
Повелевать и не влюбляться-
Закон не писан, но суров,
Не в силах даже Вам признаться
Как страшно мне от этих слов.
-Снимите цепи, ярче свечи
И приложите, чтоб обнял.
Никто не видел как он плечи,
Зухры, безмолвно целовал.
Объятья быстро ослабели,
Потух огонь в его глазах,
И щеки сразу побледнели -
Он умер молча на руках.
Зухра, рыдает на ступени,
Глядит в застывшие глаза
И с губ ее сорвались тени,
Целуя в губы, мертвеца.
-------------------------------------
Пояснения к тексту:
Хамам - турецкая баня
Пештемаль - цветное полотенце
|
