Теплом обласканная летним
Перед избранником последним
Стоит Елена. Устремлён
Пытливый взгляд из-под бровей
На мужа, он же перед ней
Сейчас как выжатый лимон.
Уже закончились расспросы,
Уж было всё - и гнев, и слёзы,-
Определилось... Он сказал,
Что виноват... Но не в измене,
А в том, что предан был Елене
Все эти годы и не знал
Других. А ведь бывали в свете
Неоднократно! Он приметил
Свою любовницу давно.
Страдал, и всякий раз случалось -
Она игриво улыбалась,
Он уходил и пил вино.
Краснел, как юноша, при встрече,
Насмешливые слушал речи
Друзей и видел в них врагов;
Искал нелепые причины
Для разговора с ней... Мужчины!..
Порой им не связать двух слов
В беседе с женщиной, явившей
Себя богиней, изучившей
Язык любви. Ей нужен миг,
Чтоб изъяснить своё желанье
Без слов, дать прикоснуться к тайне...
Но нужен век, чтоб он постиг
Глубины, созданные Богом,-
Как сладок путь по тем дорогам
И как он призрачен! Рука
Ласкает руку... Неизбежен
Итог, он чуток, ласков, нежен...
Но уж не любит! Далека
Его возлюбленная, где-то
Она им грезит до рассвета,
Постель надушена, свежа
И красным бархатом обита.
Елена брошена, забыта,
И мужа ей не удержать.
Всё явно видится Елене:
Они вдвоём, и их колени
Соприкасаются, наги...
Он шепчет и зовёт своею
Её соперницу, и шею
Целует ей... они близки...
А здесь - пытливые вопросы,
Молчанье, оправданья, слёзы;
Да под глазами у него -
Круги - последствия бессонных
Ночей в объятиях влюблённых,
Глаза же сами ничего
Не выражают, помутнели...
О, как они её хотели
Совсем недавно! А теперь
Они лишь смотрят безучастно.
Но в чём её вина - не ясно...
Однако, он закроет дверь
В последний раз вслед за собою
Сегодня и разлукой злою
Одарит верную жену.
А слухи поползут, и скоро
Не скрыться будет от позора.
Ну и как водится, в вину
Поставят мужнину измену
Жене. А гордую Елену
Ещё никто не упрекал!
Но что это в сравненьи с этим
Несчастным, что забыл о чести!
Как Бог его не покарал!
Елена в комнате осталась
Одна. Ей всё ещё казалось -
Неправда весь его рассказ.
Он вышел на балкон, светила
Луна. А в доме что-то было,
Но было спрятано от глаз
И вызывало мрачный ужас.
Не своего - чужого мужа
Елена видела в окне:
Облокотившись о перила
Стоял. Она его любила!
Его картину на стене,
И дым индийского кальяна,
И музыку на фортепьяно,
Душистый аромат цветов,
И гул шагов его размерный...
Он так не любит перемены! -
Таким не знал его никто...
Из нижней полки у камина
Шкатулку из-под кокаина
Елена нервною рукой
Достала и дорожку пыли
На столик выложила. Выли
Собаки, их ужасный вой
Наполнил душу настроеньем
Согласно случаю. Елене,
Вдохнувшей горький порошок,
Теперь казавшейся усталой
И обессиленной, вдруг стало
Так очевидно: он ушёл.
Но он не выходил с балкона,
Смотрел, как смотрят только с трона
На недостойных. Чистый лист
Елена из стола достала
И только строчку написала:
"Возьми. Перед тобой он чист."
И подписалась так: "Елена.
Его жена." Открылась вена
Под взмахом острого ножа.
Она в руке его сжимала,
Когда тихонько застонала
Муж тотчас в комнату вбежал.
Остолбенел, не представляя,
Что делать. Голову теряя
Он тут же кинулся к жене...
И вдруг всем телом содрогнулся,
По рукоятку нож воткнулся
Под Сердце... Лёжа на спине
Он бился, грудь его пылала,
Да кровь из-под ножа хлестала...
Не выпуская нож из рук
Елена жадно целовала
Его лицо. Потом ей стало
Противно... Но, прорезав круг
У Сердца, тонкими руками
Вонзилась в плоть, и плоть кусками
Рвалась... Всё просто. Он ушёл...
Елена, сидя на коленях,
Изнемогала от последних
Усилий, - к Сердцу путь тяжёл!
В порыве чисто женской страсти
Она кричала, что на части
Любовь не делится, любить -
Отнюдь не значит отдаваться
Своим страстям и полагаться,
Что всё равно один раз жить.
Бодрил вид крови чёрно-красный,
Разлитой всюду. Не напрасно
Елене виделся итог.
Уже из не живого тела
Она достала что хотела -
Упругий слизистый комок,
Ещё горячий и горящий,
Любивший... Вот он, настоящий,
С названьем Сердце. Как мертво
Оно лежит в её ладони,
Не дышит. И теперь не тронет
Никто здесь больше никого.
Елена Сердце полжила
В шкатулку и по-бабьи выла
Над трупом, вторя голосам
Собак. И тронулась рассудком.
...Её нашли в притоне жутком...
Вот всё, что здесь известно нам.
Нет в мире ничего такого,
О чём не сказано ни слова.
Так выпьем за Любимых Дам!
1996
|
