Он был таким же, как и я: медлительным, немного грузным, иногда угрюмым, но очень добрым, правда, немного глуповат. Мы были очень похожи , за одним исключением: он смирился, а я еще нет…
Ему нравился режим и противная сбалансированная пища на завтрак обед и ужин. Он исправно принимал предписанные препараты и терпел болезненные уколы. Я же совершенно не желал жрать эту дрянь и всегда норовил увильнуть от приема препаратов, но меня заставляли их принимать. И глядя на него все улыбались, а обо мне часто забывали. Временами мои препараты отличались от его, и тогда мне казалось, что мои более вредные, но во вреде обоих я не сомневался, потому что каждый день кто-то умирал. А если долго никто не умирал, то доктора осматривали нас дольше обычного и много записывали, а потом забирали одного или нескольких, и те уже не возвращались. Однажды я видел, как доктора забрали одного из наших, самого крепкого, и убили, а потом разрезали и долго копались внутри, что-то собирали и много говорили. Тогда я понял, что нам не выжить. А мой сосед, как дурак. Продолжал верить, что они, на самом деле, хорошие и исправно выполнял предписания.
Однажды утром доктора забрали его, и я уже мысленно простился с глупым своим соседом, но скоро он вернулся на место и сиял от восторга. Доктора решили, что он подает большие надежды и, хотя он точно не знал, что это значит, с тех пор начал еще усерднее выполнять предписания. Его больше кормили, часто навещали и забирали куда-то, а потом приводили обратно и всегда что-то записывали. Сосед мой с каждым днем делался все более радостным и будущее виделось ему одним большим и светлым пятном в котором он «подавал большие надежды». И хотя значение этих надежд он понимал не лучше, чем происходящее вокруг, но был уверен, что это что-то очень важное и от того становился счастливым, что в этом важном играет высокую роль.
Однажды утром, как обычно, принесли еду, а потом моего соседа забрали доктора. Мы все привыкли к этому и стали ждать, когда он вернется, так, как это означало, что скоро обед, но в тот день этого не произошло. Не вернулся он и на другой день, и позже и тогда все поняли, что его больше нет. А через неделю в лаборатории был праздник: человечество получило очередное лекарство от своих болезней и огромный вклад в это дело внес мой сосед.
Вот только никто не думал о том, что при всей пользе, которую мы приносим людям, нам, лабораторным мышам, умирать ни чуть не легче…
|
