Когда тиран последний упадет, и стихнет мир, как в первую Субботу,
слова-вериги «рабство» или «гнет», испепелит народа жадный рот –
лишь слово незнакомое «СВОБОДА» кататься будет на губах, как лед.
Но… год на год наляжет, как отек, и Хаоса шальная эйфория,
все явственнее, все неоспоримей, людской непримиримостью взойдет.
Наступит срок, и в рот пойдет на-род,
сомкнется горе, взгорья вспучат смерчи,
не Призрак коммунизма – признак смерти проступит среди Азий и Европ.
Развоплощая гневный postбулат: «Разрушить старый мир до основанья»,
тореный путь пройдет друг, другом драт, и шудры, как брахманы или вайи,
воссядут, уболив свой эгоизм, не опасаясь колеса Сансары…
Капита…коммуни…социализм… Quo vadis?... Но уже Глоссарий
протягивает бьющимся за власть (не стих ли hоmо, Жертву жрущий всласть,
в одеждах новых, и цирк-вах красивых?) – нетленный деспот, мира темный Князь.
…И ближнего мы вытерпеть не в силах.
|
