Лисица как-то проглотила воробья.
Конечно, в птичке мяса мало.
Но вышла здесь оказия своя,
Кость небольшая в горле встала.
Она и так, она и сяк,
И лапами сучит, и мордою трясёт,
Но не выходит кость никак...
Самой не справиться, спасенья ждёт.
На ту беду сорока прилетела,
Ну, вы-то знаете сорок:
Всегда трещат, по делу и без дела,
Давным-давно, уж сорок-сороков.
Конечно же, сорока затрещала.
Заправский лекарь, ну - ни дать, ни взять!
Учить лису сорока стала:
Как ей лежать, как ей стоять.
«Ты встань на голову и кашляни слегка,
Нет, на животик, морду поверни...
Не надо плакать, лисонька-лиса,
Да будут прокляты все эти воробьи!»
Кость не выходит, а лиса хрипит,
Сорока прыгает, лису жалеет,
Ну и по-прежнему трещит
И думает: «Уж скоро околеет!»
Но тут из леса вышел Айболит,
Сорочий треск он услыхал в больнице:
«Так! Что случилось? Где у нас болит?»
Рукой залез и вынул кость лисице.
Обтёр ладони и пошёл к себе,
Лиса воскресла, как бы ненароком.
«Не появись здесь врач, то быть беде»-
Подумала лиса и слопала сороку.
Мораль проста и ясная, как жизнь,
В ней соль земли уж сотни лет:
Коль делать, что не можешь, не берись,
А «за базар» держи ответ!
Вот, вроде – всё! Поставить точку не выходит!
Сорока сгинула у рыжей в животе,
Но мысль навязчивая бродит:
Не будь сороки, то не жить лисе!
|
