Тем которые

У войны, у начала и края,
у леска, у реки и дороги,
хоронила сторонка родная
всех погибших, несчитано
многих;
в боговольности ветра над
лесом,
в богосветлости неба над
полем...
А потом, под дырявым навесом,
был обед и поминки с
застольем,
со слезой, с матюгом,
и по-русски...

А в сторонке, распнувшийся
немо,
крест берёзовый, низенький,
узкий,
поднимался до самого неба,
на пригорке... над Сеней,
над Пашей...
на клочке, где не пашут, не сеют,
надо всей бесконечностью
павших,
над несчастной Россиею всею.

.....

Горизонт бронзовел, как
надгробье,
и чернел, как могильные розы.
Там косилась война исподлобья,
тут крестились над полем берёзы.
И казалось, что сердце тускнеет
как закат на глухой
колокольне.
И грудилось живое теснее,
чтобы мёртвому было
раздольней.